Наша история

       В нашей редакции еще «со времен оных…» хранятся пленочные негативы. Несколько пачек. Постепенно мы систематизируем и переводим в цифровой формат фото прошлого века. Наши планы просты и незатейливы: мы хотим оцифровать редакционные архивы и подарить их читателям. Мы не претендуем на "глубокое погружение" в историю, но иногда случаются ситуации, когда мы не можем опознать, какое событие, люди или места запечатлены на фото. Поэтому мы призываем всех к соучастию... Увидели знакомое лицо - расскажите. Узнали место или можете уточнить дату события - будьте любезны. Нашли дома старые негативы или древнее видео - сообщите ведущему проекта Сергею Марову. Вступайте в нашу группу в нашу группу «ВКонтакте» - «ШЕКСНА: ДЕЛО ПРОШЛОЕ» (https://vk.com/delo_pr) и приглашайте друзей! Будем вместе писать историю Шекснинского района!

     23 ноября в Молодежном культурном центре «Энергия» состоялись VIII Шекснинские просветительские чтения «Не стоит село без праведника. Памятью хранимы», посвященные презентации электронной книги памяти погибших и пропавших без вести  в годы Великой Отечественной войны уроженцев Пришекснинского и Чебсарского районов.

 
Незаживающая рана
 
     Организатором Шекснинских просветительских чтений стал коллектив центральной районной библиотеки и краеведческий клуб «Наследие» при активной поддержке администрации Шекснинского района, духовно­просветительского центра «Северная Фиваида» и Вологодской областной универсальной научной библиотеки им. И.В. Бабушкина (ВОУНБ).
     Участников чтений приветствовал заместитель главы администрации Шекснинского района по социальной сфере А.В. Зелянин. В своем выступлении Александр Витальевич вспомнил тех, кто работал над тремя Книгами памяти Шекснинского района. В первую книгу, изданную в 1995 году, были внесены 4043 уроженцев Пришекснинского и Чебсарского районов, погибших или пропавших без вести на фронтах Великой Отечественной войны. Вторая Книга памяти была посвящена труженикам тыла. В ней увековечены 5919 наших земляков, награжденных медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-­1945 гг.». Третья Книга памяти Шекснинского района была издана к 70-летию победы. В нее вошли имена 7175 ветеранов, вернувшихся с войны. Ко всем трем книгам предисловие написали участники чтений С.Н. Цветков, кандидат исторических наук, заслуженный работник культуры Российской Федерации, главный архивист Вологодского областного архива новейшей политической истории, и Г.В. Шириков, участник Великой Отечественной войны, член областного совета ветеранов войны, труда и правоохранительных органов.
    - ­ Я родился в деревне Панькино Чебсарского района. Война пришлась на мое раннее детство и на всю жизнь оставила незаживающую рану. В ноябре 1941 года под  Москвой погиб мой отец. На полях сражений пали три брата моих родителей. И у меня, как историка, не было другого выбора: всю оставшуюся жизнь я решил исследовать тему Великой Отечественной войны, - так начал свое выступление С.Н. Цветков (на снимке).
     Вот уже более 25 лет Сергей Николаевич вместе со своим другом и наставником Г.В. Шириковым занимаются работой по увековечиванию имен участников войны и тружеников тыла в Вологодском и Шекснинском районах. За эти годы были изданы девять книг памяти, в которые занесены имена 53 тысяч шекснинцев и вологжан. А всего в Вологодской области издано 35 книг памяти. Все они находятся в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе в Москве. В Вологодских книгах памяти – имена 178711 человек.
     С.Н. Цветков:
    - ­ Долгое время эта цифра считалась окончательной, потому что других источников для исследования не было. Продолжить работу мы смогли, когда были рассекречены документы Центрального архива Министерства обороны, и создан портал «Подвиг народа». В ходе подготовки к 70­-летию Победы Правительством Вологодской области было принято решение о создании электронной книги памяти Вологодской области. Во всех районах образовались рабочие группы энтузиастов. Теперь мы имеем другую печальную арифметику: за годы войны в области погибли или пропали без вести на фронтах 204 тысячи человек, а в тылу от голода, болезней и непосильной работы умерли 221 тысяча человек. То есть,  в тылу умерло людей больше, чем на фронте. Накануне войны население Вологодской области составляло 1 миллион 600 тысяч человек.  За годы войны мы потеряли 425 тысяч – каждого четвертого жителя. К примеру, только в 1942 году детей до 1 года умерло более 15 тысяч.
     Как рассказал Сергей Николаевич, сейчас начинается работа по изданию второго тома печатной Книги памяти Шекснинского района, чтобы назвать имена людей, не вошедших в предыдущие книги. Презентацию книги планируется провести в следующем году либо к Дню защитника Отечества, либо к Дню победы. В этом томе будут названы и 205 уроженцев Пришекснинского и Чебсарского районов, которые погибли в Советско­-финскую войну.
     С.Н. Цветков:
    - ­ Книги памяти играют большую роль в патриотическом воспитании молодежи. На примере героизма наших отцов, дедов и прадедов они учат на деле, как нужно любить и защищать свое Отечество. Эти книги должны быть в каждой школе, в каждой библиотеке. Они, как святая реликвия, должны передаваться из поколения в поколение. Наш долг – хранить память об участниках войны, потому что пока мы их помним, они живы и они с нами.
     С.Н. Цветков передал шекснинцам 42 подлинных документа Пришекснинского и Чебсарского райкомов партии, Чебсарского и Пришекснинского райкомов комсомола, в которых отражены события военных лет (на снимке).
     Продолжил чтения участник Великой Отечественной войны Г.В. Шириков. Геннадий Васильевич воевал в автоматной роте в составе 3-­го Прибалтийского фронта. Его дивизия освобождала Изборск, Печору, Тарту. Затем дивизия была направлена в состав 1­го Украинского фронта. Г.В. Шириков прошел территорию Польши, южную часть Германии, Чехословакию и… воюет до сих пор.
     Г.В. Шириков:
    - ­ Считается, что пока последний солдат не захоронен, война не закончена. И мы с Сергеем Николаевичем все еще воюем. Для нас война закончится, когда будет увековечен последний солдат. Надеюсь, с изданием второй Книги памяти по Шекснинскому району мы закончим войну.
     Геннадий Васильевич рассказал о вкладе шекснинцев в победу и привел интересную цифру. За годы войны на маслозаводах Пришекснинского и Чебсарского районов было произведено 3200 тонн масла – это целый железнодорожный состав. Также в большом количестве не территории современного Шекснинского района производилось льноволокно,  используемое для оборонной промышленности.
 
Это нужно не мертвым, это нужно живым
 
     После выступлений почетных гостей из Вологды, об электронной книге памяти Шекснинского района рассказали составители книги Т.В. Кононова и Н.Н. Смирнова. Тамара Васильевна и Надежда Николаевна работают над уточнением списков погибших и пропавших без вести более двух лет. Началась эта работа в 2014 году, когда в районе была создана рабочая группа по созданию электронной Книги Памяти Вологодской области по Шекснинскому району под руководством заместителя главы района  А.В. Зелянина. Собранные материалы в электронном виде были направлены в Областную рабочую группу, и Электронная книга памяти Шекснинского района вошла в состав областной электронной книги памяти.
     Т.В. Кононова (на снимке) решила заниматься этой работой, потому что война принесла нашей стране много горя, бед и несчастий и коснулась каждой семьи. Отец Тамары Васильевны ­ - Василий Васильевич Горячев воевал на Курской дуге. Он был изранен и до конца жизни проносил осколки, застрявшие в руке. Там же, на Курской дуге, погиб ее дед Василий Варфоломеевич Горячев. В 1974 году Тамара Васильевна ездила в Белгородскую область, чтобы найти его имя в списках погибших на памятниках. Тогда поиски успехом не увенчались. Могилу деда она нашла много лет спустя благодаря объединенной базе данных «Мемориал». Именно поэтому она считает работу по составлению Электронной книги памяти важной и нужной.
     В настоящее время Электронная книга Памяти Вологодской области находится на сайте Правительства Вологодской области. По Шекснинскому району в нее внесено 6451 человек. При последующем анализе выяснилось, что в Книгу памяти не вошли сведения о погибших и пропавших без вести земляках-шекснинцах, родившихся в Железнодорожном сельсовете, так как этот сельсовет до войны находился в составе Череповецкого района. Дополнить данные помог список, составленный в 80-­х годах прошлого века военруком Пачевской школы В.М. Протопоповым. Также из печатной Книги памяти Череповецкого района была сделана выборка тех, кто родился в деревнях Железнодорожного, Кономского, Охотничьего, Шекснинского и Ульяновского сельсоветах. В результате работы в Электронную книгу памяти Шекснинского были внесены еще имена 291 человека.
     Т.В. Кононова:
    ­ - Работа над Книгой памяти не закончилась. Анализируя списки, мы пришли к выводу, что еще не все имена наших земляков увековечены. Нам предстоит поработать со школьными музеями. Хотелось бы, чтобы представители органов местного самоуправления и школы передали нам всю имеющуюся у них информацию.
     Выступление Тамары Васильевны продолжила Н.Н. Смирнова. Надежда Николаевна привела примеры, показывающие актуальность этой работы, ее востребованность. К ней обратились более восьмидесяти человек. Люди ищут могилы своих отцов, сообщают о родственниках, которые должны быть занесены в Книгу памяти, или просто благодарят за труд по увековечиванию солдат войны. Для координации усилий с жителями района в социальной сети «Вконтакте» созданы группы «Ради жизни на земле» и «Пока помню – живу».
 
Возвращенные имена
 
     «Возвращенные имена» - ­ так называлось выступление учащейся 10 класса Устье­-Угольской школы Ренаты Ананьевой (на снимке). Ее исследовательская работа посвящена братьям Кузнецовым из деревни Рылово.  Началом работы послужило обращение Евгении Ивановны Артюшовой, отец которой и три его брата воевали с фашистами. Отец Евгении Ивановны с войны вернулся, а судьба его братьев была неизвестна. В результате работы военная биография братьев Кузнецовых перестала быть белым пятном в истории семьи Кузнецовых.
     У отца Е.И. Артюшовой – Ивана Ивановича Кузнецова – были три младших брата и сестра. В 1939 году Чебсарским РВК в ряды Красной Армии были призваны братья Александр и Павел. Александр Иванович пропал без вести в августе 1942 года. В сентябре 42-­го пропал без вести Павел Иванович. Младший из братьев Кузнецовых – Николай Иванович ­ был призван на службу в 1943 году. 23 июня 1944 года он погиб, сгорел в танке. Похоронен в деревне Будино Рясненского района Могилёвской области.
     Таким образом, из четверых братьев с войны вернулся лишь Иван Иванович, и тот на фронте был ранен, простужен и стал инвалидом. После войны И.И. Кузнецов работал в детском доме, расположенном у деревни Былино, чинил обувь детям и местным жителям. Умер 18 мая 1968 года и похоронен возле деревни Самсоница Угольского сельского поселения. 
     Рената Ананьева:
     ­ - Мы обратились к членам Союза молодёжи Шекснинского района с просьбой помочь изготовить и установить красную звёздочку на могиле Ивана Ивановича Кузнецова. 21 января 2015 года звезда была установлена. Данное исследование помогло узнать судьбу братьев  Кузнецовых. Их имена заняли достойное место в областной электронной Книге Памяти. Мы создали Книгу памяти семьи Кузнецовых «Возвращённые имена» и подарили ее Евгении Ивановне.
      Еще об одной трагической истории нашего земляка и своей исследовательской работе рассказала Т.Д. Трапезникова (на снимке). В 2000 году житель деревни Прогресс А.А. Советов показал Тамаре Даниловне интересную статью в журнале «Север» за 1990 год. В журнале были опубликованы главы документального исследования финского писателя Эйно Пиэтола «Военнопленные в Финляндии 1941 – 1944». А.А. Советов обратил внимание, что в тексте статьи упоминается житель деревни Прогресс Пришекснинского района Вологодской области Александр Петрович Соснин. 
     За годы войны финскими воинскими подразделениями взято в плен 64188 бойцов Красной Армии. Согласно договору о перемирии в Советский Союз было возвращено 44453 военнопленных и интернированных.
     В концентрационных лагерях военнопленные умирали от голода, холода, тяжёлого физического труда. Применялись и дисциплинарные наказания.   Если какой-­либо проступок оказывался таким, что наказание выходило за рамки компетентности начальника лагеря, сведения передавали в военно­-полевой суд. К таким проступкам относили попытки к бегству, порчу государственного имущества, поддержание связи с находящимися за пределами лагеря лицами с целью ведения шпионажа, распространение большевистской пропаганды, бунт, саботаж и уход с рабочего места без разрешения.
     А.П. Соснин упоминается в одном из докладов об исполнении смертных приговоров. Историческое исследование Тамары Даниловны показало судьбу нашего земляка, попавшего в плен.
    Александр Петрович Соснин родился в 1918 году. В ряды Красной Армии был призван Белозерским РВК и на фронте пропал без вести. Он числился пропавшим без вести, пока не стало известно, что 8 ноября 1941 года в Медвежьегорске красноармеец Соснин попал в плен финским войскам. Сначала его поместили в лагерь для военнопленных № 9, находящийся в Северной Финляндии в местечке Кайрала коммуны Салла.
     Судя по документам, причиной смертного приговора стал случай, который произошел 22 июля 1942 года. Тогда большое количество военнопленных этого лагеря стали помогать напавшему на лагерь советскому отряду. Военнопленные уничтожали и похищали продовольственные запасы лагеря, хотели совершить побег и присоединиться к отряду.          
     После этого случая  А.П. Соснин был переведен в лагерь для военнопленных № 7, расположенный в г. Ханко.
     В протоколе военного трибунала от 22 февраля 1943 года сказано, что А.П. Соснин и еще двое военнопленных были уличены в пособничестве врагу, приговорены к высшей мере наказания, при этом обязаны «предварительно возместить государству нанесенный ими ущерб, выплатив деньги в сумме семнадцати тысяч восьмисот семидесяти восьми (17878) марок».
     13 апреля 1943 года, в 5.30 утра, военнопленным зачитали решение военного трибунала на финском языке и в переводе на русский язык. Красноармейцы подтвердили, что в Финляндии у них нет имущества для возмещения ущерба. После этого с двумя красноармейцами побеседовал военный пастор К. Кох, один военнопленный от беседы со священником отказался. В 5 часов 45 минут на кладбище возле города Ханко красноармейцев расстреляли и похоронили здесь же. На могилах были поставлены кресты с именами расстрелянных.
     В Белозерске у  А.П. Соснина осталась жена. Были у них дети или нет – установить не удалось. 
     9 мая 2015 года в деревне Прогресс был торжественно открыт мемориал в память о погибших и пропавших без вести жителях Селищенского и Никольского сельсоветов в годы Великой Отечественной войны. Имя Александра Петровича Соснина теперь тоже есть в этом скорбном списке.
 
Короткой строкой
 
     Также на чтениях выступили Е.Н. Якуничева, заместитель директора Дома детского творчества. Елена Николаевна рассказала о деятельности школьных музеев по увековечению памяти земляков, участников Великой Отечественной войны.  Продолжила тему преподаватель Чаромской школы Т.А. Зорина. Татьяна Анатольевна познакомила слушателей чтений с социальными проектами учащихся Чаромской школы, посвященных участникам Великой Отечественной войны, уроженцам Сиземского сельского поселения. 
     Учащийся 6 класса Устье­-Угольской школы Михаил Нестеров рассказал о своей исследовательской работе «В списках значился», посвященной выпускнику школы В.М. Орлову.
     Краевед и общественный деятель В.Н. Протопопов в своем выступлении высказал мнение о необходимости установки памятника уроженцу Домшинского края, разведчику партизанского отряда Дмитрию Черемушкину.    
     Выступление И.В. Кручининой, сотрудника центральной библиотеки, было посвящено нашим землякам, принимавшим участие в Афганской войне и в вооруженном конфликте на территории Чеченской республики.
     С.А. Долгачева, заведующая отделом электронных ресурсов ВОУНБ, познакомила участников чтений с полнотекстовой коллекцией «Великая Отечественная война в памяти вологжан».  
     Провела чтения  Н.М. Тихомирова, директор Вологодского областного духовно­-просветительского центра «Северная Фиваида», заместитель председателя Общественной палаты Вологодской области. «Красной нитью» через все выступления прошла мысль: героизм не имеет временных границ, и подвиги русских солдат служат образцом для подражания живущим сегодня.
     Участники чтений смогли ознакомиться с выставкой литературы из фондов Вологодской областной универсальной научной и Шекснинской центральной библиотек «Вечной памятью живы», а также с экспонатами из фонда шекснинского Центра истории и культуры.

Алексей ДОЛГОВ.
Фото автора.

Также на нашем сайте Вы можете посмотреть ВИДЕО: "Шекснинские ветераны вспоминают Великую Отечественную войну", перейдя по ссылке http://zwezda.net/article/2016/11/24/video-sheksninskie-veterany-vspominayut-velikuyu-otechestvennuyu-voynu

Опубликовано в газете "Звезда". № 93 от 3 декабря 2016 года.

­     - Эмма Валентиновна, проводилось ли целенаправленное изучение материальной и духовной жизни людей, населявших территорию современного Шекснинского района?
     ­ - Да, проводилось. Начиная с 1975 года, Вологодский краеведческий музей организовал несколько экспедиций на территорию района. Этнографы описывали деревенские подворья, записывали сказания, песни, прибаутки, загадки, воспоминания о былой жизни, собирали старинные предметы быта.
­     - Начнем разговор с ремесел. Что наши предки умели делать сами, а что им приходилось покупать?
     ­ - Как правило, для своей семьи крестьяне могли делать все сами: сшить одежду, изготовить обувь, посуду… Но чем­то крестьянин владел мастерски. Тогда этим ремеслом он мог зарабатывать деньги. Один делал бочки на продажу, другой – горшки, третий – корзины плел, а кто­-то – сапоги тачал… Ремесленный мастеровой труд ценился и передавался в семье по наследству.
     В нашей местности были известны мастера -­ сапожники, кузнецы, катали, но особо прославились «ужасные шекснинские плотники». Работали плотники артелями: строили дома, украшали их балкончиками, мансардами, галереями. А ужасными их называли, потому что делали они все «ужасно красиво», искусно, то есть необычно, чудесно. Посмотрите на такие старые дома, украшенные деревянной резьбой. Каждый дом на особинку. Вся эта красота создана руками мастеровых.
     Еще в нашем крае широкую славу имела домшинская береста. Торговое село Домшино стояло на тракте и имело выход через Шексну на водный путь к северным и центральным районам России. На многолюдные ярмарки сюда съезжался торговый люд из больших городов. Да и сами мастера берестоплетения возили свои изделия даже на Нижегородскую ярмарку. Их  отличала любознательность и словоохотливость, за что и получили прозвище «домшары красноязыкие». 
     Раньше изделия из бересты были очень востребованы. Пластик еще не изобрели, стекло не было в широком употреблении, а береста – удивительный подручный, бесплатный материал, который человек научился использовать для изготовления необходимых в быту вещей. Почему удивительный? Хотя бы потому, что не боится сырости и холода, не пропускает влагу, продукты в берестяных изделиях сохраняются долгое время. В музее села Сизьма туристам показывают берестяной короб с верхним отверстием. Оказывается, это не что иное, как холодильник! Яйца в нем хранились и не портились несколько недель.   
     Домшинские изделия из бересты были очень изящны, разукрашивались разными красками, преимущественно оттенками красного и желтого цветов, покрывались лаком. Кроме раскраски, мастера украшали изделия прорезными и тиснеными узорами. В каждом хозяйстве обязательно были берестяные изделия: туеса, не пропускающие воду, зобенки, шкатулки со вставленными зеркальцами, сундуки с замочками, изящные саквояжи. В таких ярких красивых сундуках возили и показывали приданое невест во время свадьбы, в них хранили праздничную одежду.
     В 19 веке земство Вологодской губернии решило обучить этому мастерству тюремных сидельцев. Чего зря сидеть – пусть плетут. Но есть отличие томящегося в неволе узника от свободного мастера. У одного душа в клетке, у другого душа поет. Мастер свое творение любит, лелеет, а осужденные просто освоили массовое производство. Но было это просто ремесло, а не творчество мастера. Дешевые изделия тюремных замков наводнили рынок и составили конкуренцию мастерам.
     Сначала конкуренция, скупщики, нехватка сырья, потом революция, войны, колхозы постепенно привели к угасанию этого красивого народного ремесла. Домшинские мастера перестали заниматься своим промыслом.
     С начала XX века сохранились фамилии двух наиболее известных мастеров: Георгий Яковлевич Юшин жил в деревне Яковцево, а другой – Яков Демидович Хабаров, приблизительно 1870 года рождения, был из деревни Леушкино. К сожалению, сейчас даже не слышно, чтобы в домшинской стороне кто­-то серьезно занимался берестоплетением.
     Не меньше мастеров берестоплетения и плотников были известны и шекснинские столяры. Они делали всевозможные изделия из дерева. Красивая мебель с токарными балясинами, с фигурными навершиями не требовала росписи, а просто покрывалась черным лаком. Диваны, столы, стулья, буфеты, шкафы, горки, оправы для зеркал и сейчас есть чуть ли не в каждом сиземском доме. Такую мебель мастерил дед моего мужа Никандр Александрович Семичев из деревни Корякино.
     Мой дед, брат бабушки, Михаил Иванович Харьезин из деревни Давыдково тоже был хорошим столяром. В детстве я бывала в его мастерской на первом этаже большого дома и видела, как он искусно стругал доски для оконных рам. Дед Михаил изготавливал не только рамы, но и рамки для ульев, изящные рамки для фотографий и простую мебель. Не отказывал людям, брался делать все, что просили.  До глубокой старости еще и плотничал, помогал дома ремонтировать. Михаил Иванович прошел три войны артиллеристом без единой царапины. Вернулся домой с тринадцатью медалями. Но о войне никогда не вспоминал, а занимался любимым делом.
   В нашей деревне Максимково жил дедушка Илья Арефьев, который делал горшки на продажу для жителей своей округи. Хотя в Сизьму привозили посуду и из Ерги, и из Мяксы.
     Рядом жили два брата Маховы: Павел Александрович делал добротные бочки и в его пятистенке среди кучи стружки всегда стояли 2­-3 новенькие кадушечки. Алексей Махов был кузнецом. Для крестьянского хозяйства ковал: лопаты, вилы, топоры, серпы, ножи, подковы, гвозди и много чего. И еще дед Алексей бил льняное масло. Почему бил масло? У него был такой станок с тисками для мешочка. И чтобы масло выжать, приходилось бить по клинышкам, которые зажимали мешочек с горячим семенем, и тогда масло стекало по желобку в какую-нибудь емкость. А сливочное масло сбивали в каждом доме ручной маслобойкой.
    В нашей маленькой деревне Максимково сейчас шесть домов. А когда­-то была и своя катавальня, и кузница, и водяная мельница  устроена с запрудой на речке Сизьме.
­     - А во что одевались наши бабушки и дедушки?
     - ­ Образцы крестьянской одежды широко представлены в сиземском музее. Мне очень приятно, что там оказались несколько костюмов и из моего родового дома Харьезиных. Традиционный женский шекснинский костюм начала ХХ века представлен рубахой и юбкой. Хотя сарафаны из домотканого холста старухи донашивали вплоть до 70­-х годов ХХ века.
     На голове женщины носили расшитую борушку, покрытую платком, а девушки широкую ленту. Бабушка рассказывала, что до революции она плела косынки из шелка и шали из шерстяных ниток. Юбки раньше шили из домотканой пестряди с оборками, чаще кроеные по косой, как их называли – юбка «с грибами». Они были летние и зимние, теплые. Обрядовая рубаха­-покосница из белой ткани шилась на кокетке. Ее стан украшался по подолу пестрядинным ткачеством (на снимке: Костюм шекснинский. Вологда. Этнографический музей). Обязательный передник с оборкой украшался мерным кружевом. Носили нижние юбки из портна. Одевались, как  суслончик. Штанов наши бабушки не носили.  Зато вязали для холодной зимы толстые шерстяные чулки, спущенные гармошкой. Пояса в основном браные, выплетались на деревянных кружочках и досочках. Пояса различались: обычные и свадебные. На них  встречаются яркие узоры с птицами, барышнями, лисицами. На концах пояса – разноцветные шерстяные кисти. Узоры «пестряди» у мастериц никогда не повторялись. Каждая подбирала свой узор: в несколько поясов, с перебивками цветных нитей, добавляли кумач и ленты.
     Для одежды нашего края характерно преобладание красного цвета.
     Элементы вышивки на одежде чаще всего полугуськи и городчатые кресты.
     Особое внимание уделялось полотенцам (на снимке: Свадебное полотенце. 19 век. Шекснинский район. Вологодский краеведческий музей). Невеста, выходя замуж, имела до ста полотенец. Сундук с приданным девочки начинали собирать лет с пяти. Они сами вышивали полотенца и росли в труде, готовясь к следующему этапу жизни – замужеству. Узоры на полотенцах – это древние  обережные символы: двуглавый орел, берегини-рожаницы, лебеди, петушки, различные кресты. В русской традиции все знаки имеют сакральное значение и несут добро.
      Из обуви в общем употреблении были лапти и ступни из берестяного лыка, надевали их с портяными или шерстяными чулками. Моя бабушка говорила, что для обряда скотины мама шила ей в ступни папчехи.
Часто крестьяне тачали сапоги сами. Но многие заказывали мастерам­-сапожникам по своей мерке, а также покупали на ярмарках разные сапоги, полусапожки, кожаные башмаки и другую обувь. Зимой носили валенки и вязаные чулки и носки из овечьей шерсти. В Шекснинском крае известными сапожниками и катавалами были жители чуровских деревень.
     - ­ Эмма Валентиновна, как жила русская деревня: в бедности или богато? Историки не дают однозначного ответа на этот вопрос, а что думаете Вы?
      ­ - В разные исторические периоды деревня жила по-­разному. Например, в музейных коллекциях мы можем видеть, во что одевались люди в 16-­17 веках. Это очень добротная, богатая одежда, нередко украшенная золотом, драгоценными камнями, подбитая мехом. А кто ее носил? Оказывается, не только цари. (На снимке: Костюм крестьянки Вологодской губернии из собрания коллекции Шабельских, находящейся в собрании Российского Этнографического Музея)   
     Интересные записи о России оставил хорватский богослов Юрий Крижанич. В 1659 году он прибыл в Россию и прожил в Сибири в Тобольске  16 лет. И вот как он рассказывает о жизни простых людей в своем известном трактате «Политика»: «Люди даже низшего сословия подбивают соболями целые шапки и целые шубы..., а что можно выдумать нелепее того, что даже чёрные люди и крестьяне носят рубахи, шитые золотом и жемчугом?.. Шапки, однорядки и воротники украшают нашивками и твезами, шариками, завязками, шнурами из жемчуга, золота и шёлка… Следовало бы запретить простым людям употреблять шёлк, золотую пряжу и дорогие алые ткани, чтобы боярское сословие отличалось от простых людей. Ибо никуда негоже, чтобы ничтожный писец ходил в одинаковом платье со знатным боярином... Такого безобразия нет нигде в Европе. Наигоршие чёрные люди носят шёлковые платья. Их жён не отличить от первейших боярынь…»
     Есть и другие подобные свидетельства иностранцев, которым не было необходимости приукрашивать действительность. Все они говорят о зажиточности простых крестьян в допетровской России. (На снимке: Костюм крестьянки Вологодской губернии из собрания коллекции Шабельских, находящейся в собрании Российского Этнографического Музея)
      В силу объективных причин в большом количестве дома, в которых жили люди 17 века, не сохранились до наших дней. Хотя в поморских деревнях и сейчас можно видеть такие хоромы: огромные двух­-, а то и трехэтажные строения, с балконами, галереями. В селе Семенково под Вологдой есть такие привезенные дома. Зайдешь в горницу, и чувствуешь себя совсем иначе, нежели в нашей квартире из бетона.
     Можно сделать вывод, что в 17-­ом веке простой люд имел все для благополучной жизни. А потом, видимо, произошли какие­-то трагические события, которые привели к обнищанию деревни.
     ­ - В наших беседе Вы упомянули о том, что в старинных орнаментах, которыми люди украшали дома, одежду, утварь, заложен большой смысл. Какие тайны хранят эти завитушки, гуськи и крестики?
     ­ - К сожалению, бытует мнение, что деревенское сознание было убогим, люди были неграмотными. А я, наоборот, сожалею, что мы утратили древнее миропонимание. Думаем, что развиваемся, делаемся цивилизованней, нравственней. Но есть и другая точка зрения. Например, в книге А.В. Юдина «Русская народная духовная культура», а это учебное пособие для студентов вузов, в разделе «Мир архетипов и повторений» читаем: «…двигаясь по кругам времени, мир изнашивается подобно тележному колесу, мир неуклонно движется к концу очередной великой эпохи, цикла циклов, к своей нижней точке, чтобы сгореть и очиститься в огне». То есть, древние думали так: мир постоянно теряет заряд своего первоначального золотого состояния, первоначальной святости и ценности. И потом обретает вновь, ведь «все возвращается на круги своя».
     Мировоззрение наших предков заложено в знаках на одежде, в домовой резьбе, в росписях на утвари: на сундуках, прялках. Человек всюду окружал себя этой обережной символикой. (На снимке: Вышивка на свадебном полотенце, принадлежавшем Анне Харьезиной из д. Давыдково, Шекснинский район)
     Понятие креста многомерно. Слова «крест», «крес», «кресить», «кресенье», «кресало» ­ - однокоренные и означают живой «огонь». Кресало по-­другому и называли огниво. Этот очистительный знак огня и оберегал человека от нечистоты. Крестятся и говорят: «Чур меня!» И через огонь прыгают, потому что считают, что огонь очищает.
     Если крест с крючками, то в Тарноге называли его «огнивец», в Верховажье – «крюковец», а в Шексне ­ - «вращунец», ну а в Индии называют «свастика». Вышивка «гуськи» -­ это как бы полусвастика. Во всех орнаментах эти знаки занимают ведущее место и означают вечное коловращения жизни.
     Мы должны понимать и ценить свою изначальную культуру, которую несет нам народная мудрость, обозначенная чужим словом «этнография».
     В ней столько сокровищ. И почему бы не вносить эту красоту и лад в нашу современную жизнь? 

Алексей ДОЛГОВ.

Опубликовано в газете "Звезда". № 89 от 19 ноября и № 90 от 22 ноября 2016 года.
 

     Утром 22 июня 1941 года  вся семья Лайминг: Аля, мама, папа, брат Владислав и сестра Ариадна ­ - отправились отдыхать в Лукинскую рощу на берег реки Углы. День был солнечный, жаркий. Они купались, слушали патефон, веселились, прятались от жары в тени деревьев, валялись на траве.
     После отдыха папа посадил девочек на велосипед, мама взяла патефон, а Владислав – пластинки. Вернулись домой, а там няня, встретив всех, упрекнула: «Началась война, а вы гуляете».
     Отец тут же переоделся, побежал в райвоенкомат. Все долго его ждали, напряжение в доме было страшным: никто ничего делать не мог, дети сидели молча, не хотели даже играть… Но вот послышались шаги, ребятишки с нетерпением бросились к двери. Это был папа. Он рассказал, что долго просился на фронт, но ему отказали, так как его работа нужна в тылу. Эту ночь семья не спала: дети прислушивались к отцовским шагам, которые не умолкали до утра.
     Для семьи начались трудные времена. Мать едва управлялась с четырьмя детьми. Отца (на снимке) почти никогда не было дома. Он был в то время председателем промартели в Шексне. Необходимо было заготовлять для фронта смолу, деготь, шить обувь, бушлаты, рубашки. Один из цехов промартели находился в деревне Зайцево, там катали валенки, а осенью, ближе к зиме, сутками шили рукавицы-­шубенки. Вспомнился рассказ Аллы Александровны о её семье, когда мы читали заметку в газете «Звезда» от 8 мая 2003 года «Вклад шекснинцев в Победу». Из неё узнали, что крохотный катавальный завод изготовил и отправил на фронт 3000 пар валенок. Промартель «Культура» под руководством Александра Лайминга шила для фронта теплые вещи: фуфайки, брюки, полушубки, 4844 пары обуви; изготовляла одеяла и многие другие вещи, необходимые солдатам. Нашими земляками были также отремонтированы 7543 комплекта изношенного армейского обмундирования.
     В родном селе Никольское были два госпиталя. Алла Александровна вспоминала, что девочки­-подростки помогали, чем могли: стирали бинты, приносили воду и хлеб, мыли полы, а также давали концерты, которые, по ее словам, приносили солдатам даже больше радости, чем питьё и еда.
     Тяжелые военные годы лишили Аллу Александровну безоблачного детства, но они не сломили ее. Несмотря на все трудности, она была и остается жизнерадостной, доброй, отзывчивой женщиной, готовой прийти на помощь в любую минуту. Даже с соседями они живут одной семьёй, во всем помогая друг другу. (Слева - довоенное фото: В доме семьи Лайминг)
 

     23 ноября в Молодежном культурном центре «Энергия» состоялись VIII Шекснинские просветительские чтения «Не стоит село без праведника. Памятью хранимы», посвященные презентации электронной книги памяти погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны уроженцев Пришекснинского и Чебсарского районов.
     Подробный репортаж о чтениях – в ближайших номерах газеты «Звезда». Некоторые выступления были записаны на видео. В течение следующей недели мы разместим их в разделе «Видео» сайта www.zwezda.net  

 

    Вот пример: в Шексне строится здание. А где оно расположено сейчас? В данном случае, есть все основания предположить, что на снимке  снят момент строительства детсада «Гусельки» на улице Гагарина. Время: 1989-90 годы.
     Если вы хотите оставить свой комментарий по этому поводу, будем очень благодарны!

Доброе творение 
  
     В газете «Звезда» от 7 ноября 1980 года был опубликован документальный очерк Дмитрия Кузовлева «Серебристая ива», посвященный открытию памятного знака Н.Д. Чечулину в селе Ирма. Начинается очерк с описания местности: «Отшумел листопад. Подул холодный ветер, вот уже и снежком припорошило… А вид с холма все равно удивительно хорош! Стынет река, вдали синеет лес, и грусти исполнены опустевшие поля и луга. Казалось, сама природа, сотворив этот уголок, подивилась: добро творение!»
     Э.В. Баранова:
    - ­ Действительно, Ирма – одно из живописнейших мест Шекснинского водохранилища. С Ирдомской гряды открываются красивые ландшафтные пейзажи, и не случайно здесь построен причал для путешествующих по Волго­-Балту.
     Проживая на Молого-­шекснинской низменности, мы привыкли видеть равнинный горизонт, а здесь широкую долину реки окружают высокие холмы. На Борисоглебском холме стоит церковь (на снимке: однопрестольная каменная церковь в честь святых Бориса и Глеба построена в 1910 году по инициативе церковного старосты, земского врача дворянина С.Д. Чечулина и его родственницы Зинаиды Дмитриевны Чечулиной), рядом Красная Горка, напротив, за озером - ­ Бычья гора, а на левом берегу -­ Якунина гора.
      Еще одна гора нависает над Шексной ­ - урочище Селище, где было выявлено поселение X века. Здесь археологи нашли княжескую печать, что указывает на бывшее средневековое городище. Таких древних памятников на Шексне сохранилось немного.
     На низменном левом берегу реки Шексны, в районе деревни Андрюшино, тоже велись раскопки. В пахотном слое было найдено огромное количество разных изделий, монет, бусин. Обнаруженные остатки строений полуземляночного типа, скорее всего, были временными жилищами.
     В культурном слое археологи нашли керамику, пряслица, очажные цепи, зубы бобров, кости рыбы. Все это говорит о том, что здесь был небольшой торжок.
     На высоком холме раскинулось старинное поселение Ирма. До начала двадцатого века село Ирма имело другое название ­ Борисоглебское. Из Поповского озера вытекала речка Ирдомка, впадая правым притоком в реку Шексну. Теперь озеро и речка превратились в залив.
     Куст деревень, тяготеющих к Ирме, можно назвать ирдомские деревни, а всю местность – Ирма (или Ирдма). По аналогии с Сизьмой и Судьбицами.
    
На перекрестке дорог
 
     Э.В. Баранова:
    - ­ Местность Ирма была заселена издревле. Еще в начале двадцатого века напротив села действовала переправа через реку Шексну. От Браткова, через Чебсару к Ирмовскому перевозу подходила дорога ­ - ответвление с тракта Вологда -­ Рыбинск. Старожилы рассказывали, что паром здесь был и после войны.  От переправы дорога шла дальше на Ергу и расходилась в сторону Череповца и  Кириллова.
    На берегу у перевоза устраивались многолюдные ярмарки, славившиеся по всей округе. В селе Устье-­Угольское, начиная со 2 августа, проходила Ильинская ярмарка, а 6 августа торговля перемещалась в Борисоглебское. В этот день церковь чтит память святых князей Бориса и Глеба, и в селе отмечался престольный праздник.
     Товары на ярмарку больше доставляли по реке. С севера сплавляли дровяной и строительный лес, канаты, морскую рыбу, меха и даже… моржовый клык и бивни мамонтов. Из них вырезали различные костяные изделия. С юга на ярмарку доставляли муку, горох, соль, шелк, парчу, вина, ювелирные изделия, сухофрукты, сладости, специи. Хозяйки запасались на ярмарке гвоздикой, имбирем и другими пряностями для выпечки пряников. А крестьяне везли лен, холст, пеньку, корье, корзины, ложки, масло, сыр, воск, мед, икру, рыбу вяленую, сушеную, соленую. Торговцы из Череповца предлагали гвозди и скобы, горшки, веревки, ткани, сапоги, гармошки. Местные купцы С. Шемякин и Очеленков продавали кондитерские изделия.
     Сохранилась фотография начала ХХ века, на которой запечатлена ярмарка в Ирме. На снимке видно, что возле реки выстроено большое количество торговых палаток, ларьков, стоят добротные дома купцов. На дальнем плане, на левом берегу, белеет Ирмовская Троицкая церковь (основана в 1816 году).
     Мужчины одеты в полупальто и сюртуки, женщины в длинных платьях. На переднем плане слева стоит группа мужчин. Один из них – в светлой кепке – врач Сергей Дмитриевич Чечулин, и, возможно, что рядом в модном пиджаке и в шляпе, стоит его брат - ­ академик Николай Дмитриевич Чечулин.
 
Дворяне Чечулины
    
     Э.В. Баранова:
    - ­ Дворянская семья Чечулиных обосновалась в Ирме с 17 века. Лучше всего местные жители помнят братьев Николая Дмитриевича и Сергея Дмитриевича. Они оставили о себе добрую память. Возле Борисоглебской церкви сохранились семейные надгробья дворян: их дедушка Николай Михайлович Чечулин умер в 1870 году, а бабушка Мария Александровна Чечулина ­ - в 1865 году. У них было шестеро детей. Один из детей – Дмитрий, по всей видимости, и унаследовал Борисоглебское имение. У Дмитрия Николаевича и Марии Павловны родились четверо детей: Павел, Николай, Лидия и Сергей.
     Николай Чечулин (на снимке слева) получил хорошее образование. В 1885 году он окончил историко-­филологический факультет Петербургского университета. Остался в нем преподавать на шесть лет и вскоре стал профессором. После трудился в императорской публичной библиотеке: писал книги на исторические темы, занимался искусствоведением, собрал богатую коллекцию гравюр и редких памятников письменности. В революционном 1917 году, будучи уже в преклонном возрасте, он перебрался в родовое имение в село Борисоглебское (Ирма), где его радушно приняла семья младшего брата Сергея Дмитриевича. Николай Дмитриевич своей семьи не имел и стал жить в семье брата, хотя для него был специально построен дом.
     Сергей Дмитриевич (на снимке справа) работал земским врачом. Он лечил не только жителей Ягановской волости, к которой относилось село Борисоглебское. Как прекрасного врача его знали в Чуровской, Ковжской, Устье-­Угольской волостях  и даже в Череповце. Сергей Дмитриевич владел и успешно управлял немалым хозяйством. На его рабочей ферме стояло порядка сорока коров, до семи лошадей. Его пашни и покосы тянулись по берегу Шексны на многие километры.
     С.Д. Чечулин был приходским старостой и в 1907 году стал инициатором строительства каменной церкви в селе.
     Жили Чечулины в большом родовом дворянском доме возле церкви. В 1917 году дом был экспроприирован. Основная земля и усадьба стала госхозом, и первым директором его стал бывший управляющий поместьем. Когда комитет бедноты принимал ферму и имущество С.Д. Чечулина, то в знак уважения к нему, как к хорошему врачу, его семье, в которой были жена Мария Ивановна, сын Александр и дочь Лидия, а также брат ­ - больной академик ­ - была выделена одна корова и участок сенокоса. Также за ними оставили второй дом, принадлежавший Николаю Дмитриевичу.     
     В 1918 году Сергей Дмитриевич уехал в Череповец, получив место в железнодорожной больнице. Вскоре дети Чечулина уехали на учёбу, а жена Мария Ивановна ­ к мужу в Череповец.
     В Борисоглебском остался один Николай Дмитриевич. Будучи ученым человеком, он погрузился в размышления, занимался редактированием и дополнением своих еще не изданных работ.
    Н.Д. Чечулин умер в 1927 году. Он похоронен на родовом кладбище около Борисоглебской церкви где­то рядом с предками.  Но за его могилой не ухаживали, и она не сохранилась.
     Печальна судьба и самой дворянской усадьбы (рисунок дома земского врача С.Д. Чечулина). В большом доме Сергея Дмитриевича разместилась совхозная контора, и в 1932 году все сгорело. А дом, где провел последние годы жизни академик Н.Д. Чечулин, в пятидесятые годы был разобран и перевезен в село Никольское (нынче поселок Шексна). Где он стоит, сохранился или нет – мне неизвестно.
    Николаю Дмитриевичу Чечулину 12 ноября 1980 года в Ирме торжественно открыли памятный знак.
       
Веретьевские красоты
 
     В Ирме сохранились три живописных места – бывшие барские усадьбы. Сами дома, конечно, утратили свою красоту. Без хозяина заброшенные дома обычно быстро разрушаются. А вот парки с вековыми деревьями еще живы.
     Одна из таких усадьб находится на Бычьей горе в деревне Погорелка (на снимке). Там до сих пор стоит крепкий барский дом, принадлежавший в 1920­-х годах помещику Сычеву. Вокруг дома густой стеной возвышается липовый парк.
      При изучении с детьми этого парка, мы вели опрос местных жителей.  Одна женщина поведала, что ее бабушка Анна была в услужении у Сычевых, которая рассказывала, что когда начались революционные события и отбирали имения, то хозяина Погорельской усадьбы убили прямо в Белом  дворе дома.
     Долгое время усадьбу занимала Бычегорская начальная школа, затем библиотека, спортивный лагерь.
     Место расположения усадьбы уникальное: на все стороны открываются красивые панорамы местности. 
     Недалеко от Ирмы, в деревне Александрино (Горка), находится бывшая усадьба лесопромышленника Харзеева. Вся прилегающая округа называется – Веретье. Хозяин поместья – из архангельской путейской интеллигенции, землями и крестьянами не владел. В свое имение приезжал отдыхать с семьей летом. При барине в парке стояли беседки, карусели, «гигантские шаги» и качели.  В 1917 году Харзеев уехал за границу и передал управление имением своей сестре Сухаревой. Позднее усадьба была подарена в наследство дочери Александре, по имени которой и закрепилось новое название усадьбы – Александрино (с ударением на второе «а»).
     В памяти местных жителей остались воспоминания, что «барынька была добрая. Наберут ребятишки ягод, принесут, она денежку даст. В одной из комнат барыня занималась с крестьянскими детьми, учила их».
     К северу от усадьбы за лесочком находится Ларин пруд, куда по тропинке хозяева прогуливались к беседке. По всему парку были цветники. После того, как отобрали у господ их поместье, в барском доме жили «комуньские девки». После коммуны в 1920 году здесь была обустроена горская школа.  А не столь давно дом был перевезен в Ершово, и по сей день он стоит там, с пустыми окнами, никому не нужный.
     Место на горке опустело, но красивый липовый парк сохранился (на снимке: Усадебный парк в деревне Александрино. Этому дубу более двухсот лет. На фото - участники краеведческой экспедиции 2009 года). В настоящее время территория парка передана в аренду семье, построившей на  месте школы частный дом. Коновалова Ольга Ивановна (в девичестве Сычева) вернулась жить на свою родину. Ее мама Вера Ивановна Сычева работала учителем в Горской школе и хорошо помнила внутреннее убранство дома и рассказывала о жизни в усадьбе. Раньше дом был украшен деревянной резьбой, отапливался кафельными печами. На первом этаже с двух сторон были террасы, а на втором этаже -­ балкон. В доме было несколько комнат: музыкальная комната с роялем, фортепьяно и арфой, на которой играла одна из дочерей. Имелась диванная для отдыха гостей и перекура. У барина был кабинет. Одна из комнат обогревалась камином, наложенным великолепными изразцами.
    Рядом с усадьбой стояла Веретьевская Благовещенская церковь, основанная в 1792 году и разрушенная в годы советской власти. Сейчас здесь установлен поклонный крест, а рядом старинное кладбище. Как рассказывают местные жители, церковь была очень красивая, рядом с ней бил мощный родник. Он вытекал в виде ручья, на котором была сделана запруда, и образовано озерко. На берегу озера стояли дома и хозяйственные постройки. К сожалению, все меняется: ручей пересох, запруду спустили, на месте озера ­ - заросли ивняка.
 
Алексей ДОЛГОВ.
Фото предоставила Э.В. Баранова.

Опубликовано в газете "Звезда". № 84 от 29 октября 2016 года.