Гибель буровой платформы «Кольская»
Трагедия в далёком Охотском море болью отозвалась в Чёбсаре.
Прошлый год был омрачен трагической гибелью буровой платформы «Кольская», которая затонула 18 декабря в Охотском море. На момент аварии на борту платформы находилось 67 человек, из которых 53 - члены экипажа, 14 - прикомандированные специалисты. Спасти удалось лишь 14 человек…
Одной из главных версий следствие сразу же назвало буксировку без учета штормовой погоды, а также нарушение правил безопасности при проведении буксировочных работ. Но вопросов у специалистов, работавших на подобных платформах, очень много. Почему в декабре начали перегонять платформу? Почему так много людей было на борту?
Василий Васильевич Грушин – коренной житель села Чебсара – об опасностях работы в море знает не понаслышке: вся его трудовая деятельность связана с ним. Сначала служил на северном флоте, потом 12 лет проработал в «Арктикморнефтегазразведке» на буровых платформах, шесть из которых – на «Кольской».
- «Кольскую» буровую станцию (ее еще называют сокращенно СПБУ - самоподъемная плавучая буровая установка) специальные суда-транспортировщики доставили из Финляндии в Мурманск в мае 1985 года. Я устроился старшим мотористом на эту буровую тем же летом, - вспоминает Василий Васильевич.
Новая заграничная буровая была полностью автоматизирована. Все специалисты - с высшим образованием. Но поражала СПБУ своей масштабностью.
- «Кольская» - это огромная треугольная платформа. Ее водоизмещение - 40 000 тонн! Каждая сторона этого треугольника по 90 метров, высота платформы - почти 30 метров. Три опоры размером примерно с деревенский дом. На каждой «башмаки» - танки, которые по мере их погружения в море постепенно заполняются водой и упираются в дно, обеспечивая тем самым устойчивость. Сами опоры - в 120 метров длинной - высоко над морем платформу держат. Ведь глубина Баренцева моря - 90 метров, а Печорского - так всего 20 метров, - рассказывает Василий Васильевич. - Хорошо на этих буровых стоять на одном месте – любой шторм не страшен. Встали на точку – можно спокойно работать. Каждый занимается своим делом: буровики бурят скважину (иногда глубиной до 5 километров), испытатели проводят исследования, а задача экипажа - обеспечивать их работу. То есть следить за исправностью механизмов буровой и бесперебойной подачей электричества, чистого воздуха, воды и так далее.
На «Кольской» были созданы все условия для работы. Здесь размещались вертолетная площадка, место для катера, испытательная площадка, машинное отделение, многочисленные склады, мощные насосы и опреснительные установки (для обеспечения водой для технических и бытовых нужд), 1/3 площади занимала буровая установка. Были там также гостиница, сауна, бассейны...
- Мы в Баренцевом море целый год на одном месте были. Красота! –вспоминает Василий Васильевич и продолжает: - Кстати, с «Кольской» буровой произошло ЧП в 90-м году, когда мы ее перегонять стали из Баренцева моря. Тоже штормить начало, ситуация вышла из-под контроля. Тогда весь экипаж эвакуировали – бросили буровую в море, зато все живы остались. Обычный экипаж на «Кольской» был около 110 человек. Когда готовились буксировать платформу, то всех специалистов – буровиков, испытателей, обслуживающий персонал - перевозили на вертолете. А на буровой оставалось обычно 30 человек - перегонная команда. Когда опасно, так вообще команду по минимуму оставляли – около 15 человек, чтобы не рисковать жизнями людей, - рассказывает Василий Васильевич. – Работали мы в Печорском море – это на Печоре, не доходя Карских ворот. Там не было постоянного места, и нам приходилось постоянно буксировать буровую: сутки туда, сутки обратно. А ведь каждый раз нужно с погодой погадать. И вот однажды, когда мы в очередной раз перегоняли платформу, ветер сменился, и пошли льды с моря… Нас не успели вовремя снять. Буксиры не могут подойти, ледокола нет. Страшно. Только и думаешь: «Лишь бы платформа выдержала». Больше недели мы ждали погоды, потом ветер сменился, и льды стали отходить. Обошлось.
Буксировка – это самое опасное. Судно тяжелое, а если волна – буксируют-то в надводном положении.
- У каждого обязательно был гидрокостюм. Без соответствующей подготовки - как вести себя в случае пожара или затопления судна, а также при других ЧП - и сертификата, подтверждающего, что ты прошел обучение, тебя даже в море не выпустят. Да и в море регулярно учения проходили – привяжут тебя к тросу и выбросят в море в гидрокостюме… С полчаса там и плаваешь, - продолжает свой рассказ Василий Васильевич.
Подобные перегоны обычно стараются провести летом, когда море спокойнее. В ноябре заканчивали. Самая большая скорость, которую развивали во время буксирования, была всего 3 узла - 6 км/ч. И это в тихую погоду.
- В 1991 году «Кольскую» буровую отправили в южные моря с частью экипажа, прошедшего строгий отбор. Большая часть экипажа осталась. И летом мы отправились в Выборг за новой буровой – «Мурманской» - более современной, причем российской постройки.
При благоприятной погоде «Мурманская» буровая должна была быть перегнана от Выборга в Мурманск в течение месяца. Но погода подвела: когда перегоняли, начался шторм.
- Тянули нас три буксира. Тросы к одному буксиру оторвало, буровая пострадала - трещина появилась. Деваться некуда, только молишься, чтобы двигатели не подвели, иначе - конец. Стали двигаться к земле – к берегам Норвегии. А нам навстречу корабли НАТО – у них как раз учения в море были. Видят, махина на них идет. Остановили нас, зашли на борт – все выспросили, осмотрели судно, поняли, что течь действительно серьезная, и разрешили в норвежский порт зайти, - вспоминает Василий Васильевич. -Хоть и недалеко было, но только к вечеру притащили буровую к берегу. День стоим, два стоим, три стоим – никто к нам и не подходит. Потом пришел, по-нашему так глава города этого, посмотрел. И снова никого. А запасы продовольствия у нас заканчиваются - на берег никого не выпускают. Дней через десять спрашивают, у кого из экипажа есть паспорта моряков с собой. Нашлись такие, в том числе и я. Нам разрешили выйти на берег. На катере выехали – продовольствие закупили. Простые норвежцы очень по-доброму к нам, как пострадавшим, отнеслись. Помогали нам, даже подарки небольшие делали… Три месяца, пока ремонтную бригаду с Мурманска не вызвали, мы там простояли просто так: тащить невозможно – трещина, и на ремонт нас там никто не брал.
Что произошло на «Кольской»? Почему ее стали перегонять зимой, когда шторма – обычное дело? У Василия Васильевича Грушина однозначного ответа на эти вопросы нет:
- Возможно, испытания задержали, ведь это главная задача разведчиков, и они не успели перегнать буровую вовремя. Но я не понимаю, почему так много людей было на «Кольской» во время перегона буровой? Многих там не должно было быть!
В 1987 году, когда Василий Васильевич работал на «Кольской», ему вручили удостоверение ветерана труда и фото этой буровой с памятной надписью. Теперь на этом фото черная ленточка. Он переживает эту трагедию, как личную, и выражает свои соболезнования родным и близким погибших.
Надежда МИШЕНЕВА.
P.S. Буровая платформа «Кольская» проводила испытания нефтяной скважины «Первоочередная» в Охотском море в районе Камчатки с августа этого года. А четыре месяца назад ее начали перегонять два буксира «Магадан» и «Нефтегаз-55» на Сахалин.
18 декабря на море, в районе буксировки судна, начался сильный шторм. Капитан подал сигнал SOS в 9:24 по местному времени: платформа может перевернуться и нужно срочно эвакуировать людей. Но уже через 15 минут вода хлынула внутрь, выбила иллюминаторы в столовой, смыла спасательные шлюпки, залила танки… Штормовыми волнами были повреждены палубные конструкции, а также буксирный трос с ледокола «Магадан». Буксир «Нефтегаз-55» также получил трещину в корпусе.
Не дотянув до Сахалина 200 километров, платформа опрокинулась, и люди оказались в холодной воде. Буровая платформа затонула всего за 20 минут.
Экипаж двух буксирующих судов сразу бросился на помощь - через несколько минут спасли девять человек. К месту происшествия вылетели два вертолета Ми-8. Пятерых подняли через несколько часов. Они выжили благодаря гидротермокомбинезонам и спасательным жилетам.
Поиски осложнял сильный шторм, и поздним вечером их прекратили до утра. Поиски были прекращены 22 декабря 2011 года в связи с приближением в район поиска глубокого циклона и потерей разумной надежды на спасение потерпевших. Всего было спасено 14 человек, найдено 17 тел погибших. Остальные 36 человек считаются пропавшими без вести.
Одной из главных версий следствие сразу же назвало буксировку без учета штормовой погоды, а также нарушение правил безопасности при проведении буксировочных работ. Но вопросов у специалистов, работавших на подобных платформах, очень много. Почему в декабре начали перегонять платформу? Почему так много людей было на борту?
Василий Васильевич Грушин – коренной житель села Чебсара – об опасностях работы в море знает не понаслышке: вся его трудовая деятельность связана с ним. Сначала служил на северном флоте, потом 12 лет проработал в «Арктикморнефтегазразведке» на буровых платформах, шесть из которых – на «Кольской».
- «Кольскую» буровую станцию (ее еще называют сокращенно СПБУ - самоподъемная плавучая буровая установка) специальные суда-транспортировщики доставили из Финляндии в Мурманск в мае 1985 года. Я устроился старшим мотористом на эту буровую тем же летом, - вспоминает Василий Васильевич.
Новая заграничная буровая была полностью автоматизирована. Все специалисты - с высшим образованием. Но поражала СПБУ своей масштабностью.
- «Кольская» - это огромная треугольная платформа. Ее водоизмещение - 40 000 тонн! Каждая сторона этого треугольника по 90 метров, высота платформы - почти 30 метров. Три опоры размером примерно с деревенский дом. На каждой «башмаки» - танки, которые по мере их погружения в море постепенно заполняются водой и упираются в дно, обеспечивая тем самым устойчивость. Сами опоры - в 120 метров длинной - высоко над морем платформу держат. Ведь глубина Баренцева моря - 90 метров, а Печорского - так всего 20 метров, - рассказывает Василий Васильевич. - Хорошо на этих буровых стоять на одном месте – любой шторм не страшен. Встали на точку – можно спокойно работать. Каждый занимается своим делом: буровики бурят скважину (иногда глубиной до 5 километров), испытатели проводят исследования, а задача экипажа - обеспечивать их работу. То есть следить за исправностью механизмов буровой и бесперебойной подачей электричества, чистого воздуха, воды и так далее.
На «Кольской» были созданы все условия для работы. Здесь размещались вертолетная площадка, место для катера, испытательная площадка, машинное отделение, многочисленные склады, мощные насосы и опреснительные установки (для обеспечения водой для технических и бытовых нужд), 1/3 площади занимала буровая установка. Были там также гостиница, сауна, бассейны...
- Мы в Баренцевом море целый год на одном месте были. Красота! –вспоминает Василий Васильевич и продолжает: - Кстати, с «Кольской» буровой произошло ЧП в 90-м году, когда мы ее перегонять стали из Баренцева моря. Тоже штормить начало, ситуация вышла из-под контроля. Тогда весь экипаж эвакуировали – бросили буровую в море, зато все живы остались. Обычный экипаж на «Кольской» был около 110 человек. Когда готовились буксировать платформу, то всех специалистов – буровиков, испытателей, обслуживающий персонал - перевозили на вертолете. А на буровой оставалось обычно 30 человек - перегонная команда. Когда опасно, так вообще команду по минимуму оставляли – около 15 человек, чтобы не рисковать жизнями людей, - рассказывает Василий Васильевич. – Работали мы в Печорском море – это на Печоре, не доходя Карских ворот. Там не было постоянного места, и нам приходилось постоянно буксировать буровую: сутки туда, сутки обратно. А ведь каждый раз нужно с погодой погадать. И вот однажды, когда мы в очередной раз перегоняли платформу, ветер сменился, и пошли льды с моря… Нас не успели вовремя снять. Буксиры не могут подойти, ледокола нет. Страшно. Только и думаешь: «Лишь бы платформа выдержала». Больше недели мы ждали погоды, потом ветер сменился, и льды стали отходить. Обошлось.
Буксировка – это самое опасное. Судно тяжелое, а если волна – буксируют-то в надводном положении.
- У каждого обязательно был гидрокостюм. Без соответствующей подготовки - как вести себя в случае пожара или затопления судна, а также при других ЧП - и сертификата, подтверждающего, что ты прошел обучение, тебя даже в море не выпустят. Да и в море регулярно учения проходили – привяжут тебя к тросу и выбросят в море в гидрокостюме… С полчаса там и плаваешь, - продолжает свой рассказ Василий Васильевич.
Подобные перегоны обычно стараются провести летом, когда море спокойнее. В ноябре заканчивали. Самая большая скорость, которую развивали во время буксирования, была всего 3 узла - 6 км/ч. И это в тихую погоду.
- В 1991 году «Кольскую» буровую отправили в южные моря с частью экипажа, прошедшего строгий отбор. Большая часть экипажа осталась. И летом мы отправились в Выборг за новой буровой – «Мурманской» - более современной, причем российской постройки.
При благоприятной погоде «Мурманская» буровая должна была быть перегнана от Выборга в Мурманск в течение месяца. Но погода подвела: когда перегоняли, начался шторм.
- Тянули нас три буксира. Тросы к одному буксиру оторвало, буровая пострадала - трещина появилась. Деваться некуда, только молишься, чтобы двигатели не подвели, иначе - конец. Стали двигаться к земле – к берегам Норвегии. А нам навстречу корабли НАТО – у них как раз учения в море были. Видят, махина на них идет. Остановили нас, зашли на борт – все выспросили, осмотрели судно, поняли, что течь действительно серьезная, и разрешили в норвежский порт зайти, - вспоминает Василий Васильевич. -Хоть и недалеко было, но только к вечеру притащили буровую к берегу. День стоим, два стоим, три стоим – никто к нам и не подходит. Потом пришел, по-нашему так глава города этого, посмотрел. И снова никого. А запасы продовольствия у нас заканчиваются - на берег никого не выпускают. Дней через десять спрашивают, у кого из экипажа есть паспорта моряков с собой. Нашлись такие, в том числе и я. Нам разрешили выйти на берег. На катере выехали – продовольствие закупили. Простые норвежцы очень по-доброму к нам, как пострадавшим, отнеслись. Помогали нам, даже подарки небольшие делали… Три месяца, пока ремонтную бригаду с Мурманска не вызвали, мы там простояли просто так: тащить невозможно – трещина, и на ремонт нас там никто не брал.
Что произошло на «Кольской»? Почему ее стали перегонять зимой, когда шторма – обычное дело? У Василия Васильевича Грушина однозначного ответа на эти вопросы нет:
- Возможно, испытания задержали, ведь это главная задача разведчиков, и они не успели перегнать буровую вовремя. Но я не понимаю, почему так много людей было на «Кольской» во время перегона буровой? Многих там не должно было быть!
В 1987 году, когда Василий Васильевич работал на «Кольской», ему вручили удостоверение ветерана труда и фото этой буровой с памятной надписью. Теперь на этом фото черная ленточка. Он переживает эту трагедию, как личную, и выражает свои соболезнования родным и близким погибших.
Надежда МИШЕНЕВА.
P.S. Буровая платформа «Кольская» проводила испытания нефтяной скважины «Первоочередная» в Охотском море в районе Камчатки с августа этого года. А четыре месяца назад ее начали перегонять два буксира «Магадан» и «Нефтегаз-55» на Сахалин.
18 декабря на море, в районе буксировки судна, начался сильный шторм. Капитан подал сигнал SOS в 9:24 по местному времени: платформа может перевернуться и нужно срочно эвакуировать людей. Но уже через 15 минут вода хлынула внутрь, выбила иллюминаторы в столовой, смыла спасательные шлюпки, залила танки… Штормовыми волнами были повреждены палубные конструкции, а также буксирный трос с ледокола «Магадан». Буксир «Нефтегаз-55» также получил трещину в корпусе.
Не дотянув до Сахалина 200 километров, платформа опрокинулась, и люди оказались в холодной воде. Буровая платформа затонула всего за 20 минут.
Экипаж двух буксирующих судов сразу бросился на помощь - через несколько минут спасли девять человек. К месту происшествия вылетели два вертолета Ми-8. Пятерых подняли через несколько часов. Они выжили благодаря гидротермокомбинезонам и спасательным жилетам.
Поиски осложнял сильный шторм, и поздним вечером их прекратили до утра. Поиски были прекращены 22 декабря 2011 года в связи с приближением в район поиска глубокого циклона и потерей разумной надежды на спасение потерпевших. Всего было спасено 14 человек, найдено 17 тел погибших. Остальные 36 человек считаются пропавшими без вести.
Учредители: АМУ «Редакция газеты «Звезда»,