Звонок на сайт: 8 (921) 137-30-60

колхоз

Не захотела шить золотом

В гости к Надежде Евгеньевне Урасковой, жительнице деревни Чернеево, которая в этом году отмечает  свой 90­й день рождения, я собиралась еще в августе, но так вышло, что в ее доме оказалась в самый канун праздника.
     Но Надежда Евгеньевна меня успокоила:
­     - По­-настоящему я родилась в июле, но когда стали колхозникам выдавать паспорта, то написали ­ - декабрь! А вообще­-то я всю жизнь отмечала день рождения 30 сентября – в День памяти святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии.
    90 лет Надежде Евгеньевне никак не дашь – выглядит замечательно, ясный взгляд, память прекрасная. А слушая ее рассказ о жизни, понимаю, что ее поколению выпали на долю такие испытания, которые нам и представить трудно.
    Семья Урасковых из тех, которых называют коренными  – на чернеевской земле жили их деды и прадеды. Родилась Надежда Евгеньевна в деревне Алферово, а потом родители переехали в другую деревню неподалеку – Дьяконица. Во времена коллективизации это был один колхоз с названием, которое, наверное, непривычно звучало для того времени – «Инициатор».
     Моя собеседница рассказывает:
    - ­ Я ходила в школу в Нестерово за пять километров. Закончила шесть классов и решила учебу бросить. Не могла сидеть за книжками, мне это казалось скучным. Отец шумел, ругался. Но, в конце концов, увидел, что напрасно, и сказал: «Не хочешь шить золотом, бей молотом!» И в 13 лет я стала на лошади возить навоз с фермы от 75 коров в поле.  Сама нагружала вилами, сама везла и скидывала опять же вилами в гурт. И так всю зиму. А потом взяли дояркой.
      В то время на фермах был сплошной ручной труд, чтобы напоить коров, воду из водогрейки таскали ведрами. И на дойку доярочки шли с ведрами. Четырнадцатилетней Наде дали группу из 12 коров, которых надо было доить руками. С той поры, наверное, они и побаливают.
      А потом была война.
     - Вместо меня доить поставили старушку, -­ вспоминает Надежда Евгеньевна. ­- Меня вместе с другими девчонками и молодыми женщинами направили на рытье окопов в Ирму. Отсыпали берег, чтобы танки не прошли. В это время как раз и Чебсару бомбили. Работали в валенках, за два месяца они все  так изорвались, что домой пришлось возвращаться по снегу в одних обмотках. Потом меня признали слишком молодой  для окопных работ, и председатель колхоза предложил  пойти учиться на курсы трактористов.
      Надо сказать, что Надежда согласилась осваивать трактор ХТЗ с радостью, поскольку  братья с десятилетнего возраста брали ее с собой в плугари  следить за глубиной вспашки. Уже тогда устройство трактора выучила назубок: где карбюратор, где магнето. Надо заметить, что двигатель этого железного коня заводился вручную, с «кривого стартёра», и колхозники по­своему расшифровывали аббревиатуру ХТЗ: «хрен трактор заведешь». Это была настоящая железная машина, у которой даже штурвал рулевого колеса и седло тракториста были стальные. И колесные обода тоже стальные, без каких-­либо шин. На задних ведущих колесах были привинчены мощные треугольные шипы грунтозацепов, или как их еще называли, «шипы», с которых лихо летели комья земли. А кабины и в помине не было!  Вот на таком железном коне выехала  пятнадцатилетняя девчонка, чтобы пахать бескрайние колхозные поля. И работала  Надежда трактористкой до конца войны. И хотя стали возвращаться в деревню мужчины, но колхозное руководство исполнительную и опытную трактористку отпускать не хотело. Ответ был суровым: не будешь работать – под суд! Но однажды, ремонтируя трактор, Надежда сорвала спину:
     - ­ Мой помощник был пьян, вот я одна и подняла коробку передач, а в ней пуда три веса! Сорвала спину… Дважды  медицинская комиссия давала мне отсрочку от работы. Только благодаря медкомиссии  я ушла из трактористов и не попала под суд. Тогда порядки были, ой, какие строгие! Если на пять минут на работу опоздаешь – шесть месяцев принудительных работ!
     Воспоминания Надежды Евгеньевны – это живая история. А факты такие, что хоть кино снимай про настоящие будни простых деревенских девчонок­-трактористок. И это будет совсем не похоже на фильм «Трактористы», в котором сияла белозубой улыбкой белокурая  Марина Ладынина.
     Как вам, к примеру, история о том, что главный инженер колхоза Спирин посылал Надежду в командировки в Череповец на расточку коленчатого вала! Весила эта железяка около сорока килограммов. Моя собеседница вспоминает:
     - ­ До Чебсары на лошади довезут, а дальше до железнодорожной станции надо топать пешком, так привяжешь к коленвалу веревку, закинешь через плечо и тащишь его по снегу за собой.
      Все­-таки ушла Надежда из трактористов. Председатель колхоза  поставил ее бригадиром в маленькую деревушку Алферово, где под ее началом оказались 24 женщины да малолетки. Они косили сено, сгребали, метали стога. И вместе с ними бригадир, которая еще и учет вела.
     - ­ А на 23-­м году я вышла замуж за Алексея, который жил в нашей деревне Дьяконица, ­ - продолжает свою историю Надежда Евгеньевна. -­ Привел он меня  к себе домой, а  мать – моя свекровь – встретила нас ворчанием: была недовольна - ­ сын женился рано, еще и в армии не служил. Мне бы повернуться и уйти, а я стою в их избе, как вкопанная. Так и не знаю, почему осталась?..
       Может, и странно звучат такие слова, но кто поймет загадочную женскую душу… Через год Надежда родила Владимира, муж увидел сына, когда ему дали увольнительную в армии. А потом через три года появился Игорь, еще через три ­- Сергей, еще через три ­ - Леонид и снова через три года долгожданная дочка Ира.
      Алексей Павлович трудился в колхозе прорабом. С утра и до позднего вечера пропадал на работе. Заботы о детях, о домашнем хозяйстве больше лежали на женских плечах.       
     Я слушаю мою собеседницу и снова удивляюсь ее терпению, трудолюбию и  удивительной стойкости. Тогда ведь декретный отпуск у женщин был два месяца. Рабочие руки в колхозе нужны всегда, а в посевную особенно. И молодые мамы оставляли грудных детей - ­ пахали, сеяли, косили. А то отправят в лес за дровами для фермы – сами пилили, грузили бревна на сани – целый воз!
     - ­ Мне больше в лес нравилось ездить, чем у фермы пилить, - ­ вспоминает Надежда Евгеньевна. ­ - А колоть я любила.  
     Потом ветеринарный фельдшер Александра Афанасьевна взяла ее к себе санитаром, предупредив, что в любое время может вызвать ее – и днем, и ночью. Надежда была согласна. И эту работу стала исполнять также добросовестно и исправно. Изучила все ветеринарные тонкости, ловко и аккуратно брала кровь у животных на анализы. А потом уже сама стала учить азам ветеринарного дела молодых девчонок, которые пришли в колхоз после техникума. Практику они у Надежды Евгеньевны проходили.
     Отработала она санитаром 15 лет. А последние пять лет перед пенсией – в должности ветеринара. И диагнозы своим коровушкам ставила безошибочно!
     А еще дома всегда был полный двор скотины ­ - корова, теленок, штук двадцать овец. Обязанность сыновьям ­ - пасти. И вообще по всем домашним делам ребята были помощниками: старший  Владимир воду из колодца черпал, Игорь  бегал с ведрами в дом,  Сережа дров к самой печке должен был наносить.
     Надежда Евгеньевна:
     - ­ Убегу на работу: «Ребята – все в печи!»  Знаю, что все достанут, пообедают. Дела все домашние сделают. Как-­то помню, Володе было пять, а Игорю годик. Они одни дома оставались.  Мне на ферму бежать, а хлеб еще в печи. Объяснила Володе, что и как, рукавицы подала и наказала: «Только не обожгись!»  И ведь все сделал!
     …Без мужа Надежда Евгеньевна осталась в 50 лет – Алексей Павлович попал в аварию на Орловской горе, шесть лет болел и умер, когда старший Володя служил в армии, Игорь учился в Волхове в техникуме, Сергей, Леня и Иринка были школьниками. Можно сказать, что поднимала детей одна. Справилась – вырастила, помогла получить образование.  Что еще сказать? Она умеет все – шить, вязать, вышивать, прясть шерсть. И по сей день вяжет разноцветные  яркие коврики. О жизни таких женщин, как Надежда Евгеньевна Ураскова, можно написать не просто статью в газете, а целый роман, настолько много в ней событий, много переживаний, эмоций и чувств. Она настоящая героиня – простая русская женщина. И за этот героизм судьба подарила ей замечательных детей, а еще 13 внуков, 9 правнуков и одного праправнука!
        … В воскресенье все самые родные и близкие соберутся в доме Надежды Евгеньевны, чтобы поздравить. И каждый будет ей желать здоровья, поскольку обязательно надо отметить 100-­летний юбилей! Обязательно! И все мы присоединяемся к этим пожеланиям, дорогая Надежда Евгеньевна, пусть всегда Вам помогают, Надежда, Вера и Любовь  от зла и бед оберегают, даря вам радость вновь и вновь!
 
Екатерина МАРОВА.

Опубликовано в газете "Звезда". № 75 от 26 сентября 2015 года.

 

101 день рождения бабушки Таисии. Непридуманная история от первого лица

Мы смотрим по телевизору «мыльные оперы» и реалити-шоу… Мы готовы сострадать дешевой игре актеров и восхищаться сомнительными фантазиями сценаристов. Зачем? Рядом с нами живут люди, чья жизнь не придумана, а выстрадана, чьи  жизненные истории достойны киноэпопеи. Бабушке Таисии 16 мая исполнился 101 год и сегодня она сама расскажет свою историю…
Детство

     Таисия Миронова (девичья фамилия) родилась 16 мая 1914 года. В семье было две девочки и два парня. Дом для такой семьи был невелик, а вот хозяйство - большое: пара коров, лошадь, телята, овцы, куры.
     Тася была еще маленькой, когда в пьяной драке убили отца. Мать осталась одна.
     Жили в деревне Коровайцево, ныне это Фоминское сельское поселение. Деревня была маленькая, всего 6 домов.
     - Раньше в деревне жил барин. Мама рассказывала, что работали три дня на барина, четре дня на себя. На том месте, где барский дом стоял, потом  родители дом построили.  После барина  огород остался, ягодники окопаны, - вспоминает Т.А. Соколова. – В соседних деревнях жили еще четыре брата и одна сестра матери.  Кругом много хуторов было.
     Рядом с деревней была река, а в ней - много рыбы.
     Школа была рядом. Но Таисия проучилась всего два класса.
     - Мама не отпускала в школу, да не только меня - и сестру, и брата. Помощники нужны были по хозяйству, по дому. Денег не было, только своим хозяйством и жили.
     Зато много молитв Таисия на зубок знала - мама учила.
     - Церковь была через поле в д. Дубники – как на ладони видна была. Две церкви было - теплая и холодная. Пойдут в Пасху вокруг церкви, слышно, как запоют. А колокола как зазвонят!.. Хорошо было, весело. Сколько народу ходило в церковь – ужас. В Согоже, в десяти километрах от нас, была своя хорошая  церковь, на высоком месте стояла. Потом все разрушили….
    Сестра Анна вышла замуж в 16 лет, как тогда говорили, самоходкой. Уехала с милым в Ташкент без свадьбы, без венчания, без приданого.


Колхозная жизнь

     - Колхоз у нас организовали, кажись в 1929 году. Хозяйство у нашей семьи было большое - все забрали в колхоз. Одну корову забрали на армию – зарезали на мясо, а одну корову, лошадь, двух телят и овец – в колхоз.  Колхоз наш назывался «Новый путь». (На фото: тетя Анна).
     Когда старший брат женился, то привел жену с приданым – коровой. И ту коровушку сразу забрали в колхоз.
     У  раскулаченных все отобрали: дома, скотину, вещи, вплоть до тарелок. Если не хочешь добровольно отдать – ссылка. С хуторов хозяева сами скрылись – все бросили. Людей раскулачивали, а дома их на хуторах разбирали и в одну деревню перевозили. Бедняков потом собрали в школе и сказали, что это теперь их дома. Частушку помню пели:
                    В коллективы записались
                    Самые бедняцкие.
                    На них серые кафтаны,
                   Да и те кулацкие.
 
   Мать после раскулачивания не долго прожила. Вернее не пережила она его…. Тасе  было 16 лет, а младший брат был еще на год моложе.
     Тася в колхозе начала работать еще девчонкой:
     - До лошади не могла достать, а любила боронить. Я песенница была.  Бороню и песни пою. До другой деревни слыхать. Мать говорила: «Пропоешь свое счастье».
     Двор пустой, а еще нужно было сдать продуктов – норма была и на сдачу яиц, и на овощи, на зерно...
     - Колхозы были – бедно очень было, не у кого ничего не было. Только у кого чего с огороду. Некоторые уходили на заработки: рубить дрова, плотничать.
 
Юность
  
     Жила Таисия со старшим братом и снохой. Потом уж завели хозяйство: корову, которую вырастили из телушки. Эту буренку уже не отобрали.
    В девках свободного времени не было: работа в колхозе, дома - то в огороде, то косить. В колхозе денег не платили, а ставили трудодни. Чтобы заработать денег, в свободное время плела кружева (с семи годов плела кружева, мама научила). Плели в специально отведенной избе в соседней деревне, там и стояли пяльцы – домой не забирали. Готовое кружево у мастериц собирали и увозили в Вологду и им за это платили по два с половиной рубля за десять метров.
     Но и тогда находилось у молодежи время и для гулянок.
     - Устраивали посиделки. Много было гармонистов. Поиграет гармонист, потанцуют все и по парочкам разойдутся.
 

Замужество
 
     На 20-м году вышла Таисия Александровна замуж. Муж Дмитрий Иванов (на фото) - из деревни Дятькино, что за тринадцать километров от ее деревни. Четверо девок у них в семье было и он один парень. Митя хороший гармонист был. Сватался к Тасе не один раз, уговорами взял.
     - Нужно было от колхоза двух человек на кирпичный завод послать. Председатель предложил поехать. Так и попали в Чёбсару. Муж выпросил в колхозе лошадь - съезжать, погрузили вещи и переехали. 14 марта поженились, а 5 мая уже на кирпичный завод приехали работать. Это было в 1935 году. Паспортов не было в колхозе - трехмесячные документы дали. Каждые три месяца давали справки. Работали хорошо и нам выдали пятигодичные паспорта, - вспоминает Таисия Александровна. Это была радость.
     Сначала снимали квартиру. А потом - в бараках. В одном бараке восемь семей, по 5-6 квадратных метров на семью. Но жили мирно, дружно.
     Вскоре в их семье стали дети появляться, да вот не все пожили.
     - Первый сын умер от дизентерии. Дизентерия была большая, умерло тогда много ребятишек. Не хватало лекарств и врачей, больницы не было, один фельдшерский пункт. Потом родился сын Коля. С 1938 года он. Потом девчонка была Маня. До чего хороша была! Умерла. Было ей всего 1 год и 3 месяца. Парнишка один остался, а потом уж забеременела – так в войну это было.
 
Трудовые будни в 1941 – 1945 году
   
     Война, принесшая почти в каждый дом боль от потери близких людей, принесшая голод и разруху.
     - Как хочешь, так и живи. Ходили в поля, перекапывали картошку с прошлого года. Тем и питались.
     В колхозах еще хуже было – работникам совсем ничего не давали, а на производстве работающему было положено 800 грамм хлеба, на ребенка 300 грамм. Но чтобы работал кирпичный завод, для печей нужно было заготовить дрова. Норма на человека – 3 куб. м леса с корня: нужно напилить и в штабеля уложить. За это давали 200 грамм хлеба.
     Тася с мужем продолжали работать на кирпичном заводе. Работу не делили на мужскую и женскую. Да и мужиков-то почти не было.
     - Зимой, помню, было. Пилили березу, а она не в ту сторону и повалилась. Березой ударило мне в живот. Я и улетела. Напарница села в сугроб и ревет, думала, я померла. На силу жива осталась, - вспоминает Таисия Александровна. - Я в положении была. Ребенок не шевелился неделю после удара. На неделю дали отдых – зашевелился, снова в лес.
    В 1942 году у мужа на заготовке леса сердце прихватило - умер.
     Семь лет всего с мужем прожили. Митя умер 13 мая, а 28 мая Таисия родила дочку.
     - Недели дома не просидела, как родила – выходи на работу. Умеючи надо массу делать и заливать в форму для кирпича, - делится она. - Готовые кирпичи в вагоны грузили. Четыре кило один кирпич весил. Мотовоза не было, вагонетки с груженым кирпичом до станции сами – вчетвером – толкали. Вместо рельс наложены были деревянные доски - по ним и катили вагонетки или на грузовой машине возили.
   А ведь еще надо было и норму выполнить – определенное количество кирпичей отвезти на станцию, то есть, погрузить, потом дотолкать до станции вагонетку и погрузить на поезд.
     После смерти мужа Таисия (на фото) жила со свекровью, которая водилась с дочкой, парнишка уже в сад ходил. Только девочка не долго пожила (видно, тот удар в лесу сказался). Позже и свекровь умерла. Хорошо родная тетка Анна помогала, а так, может, и Таисия с малолетним сыном не пережили бы войну.
     К потере мужа, ребенка, свекрови в годы войны прибавилась еще гибель обоих братьев.
     Старшего брата на фронт забрали под Архангельском, где он жил с семьей. Убили на войне. Сноха приехала в войну в Чёбсару, двое ребят у нее было. Потом уехали жить в Санкт- Петербург.
     Младший брат служил и женился на Украине, там и остался жить: когда его забирали на фронт, жена была в положении. Приходила весточка от брата – лежал в госпитале с ранением в ногу. Потом второе ранение - лежал в госпитале в Харькове. Харьков взяли, а от брата вестей нет. Потом пришло извещение: в госпитале всех расстреляли немцы.
     9 мая 1945 года Таисия Александровна помнит, как будто сейчас было:
     - По утру встали, есть нечего. Хлеба нет не куска. На улице радио было - громкоговоритель на столбе, все бегут к радио. В окно не видно ничего - в войну окна залипали бумагой, чтобы ночью света не видно было самолетам. Я на улицу выхожу. «Что случилось?» - спрашиваю. Все кричат: «Тася, война кончилась!». Я заревела, а ребятишки прыгают, радуются. Хлеба в тот день по буханке дали. Я домой пришла, Кольке подала. Война кончилась! Не дай Бог никому такое пережить.
 
Послевоенное лихолетье
 
     - После войны худо было. Много народу в войну примерло. Эвакуированные с Ленинграда вернулись домой. Разъехались все. Еще труднее стало работать, - вспоминает Таисия Александровна.
     В 1946 году Чебсарский кирпичный завод возглавил директор Еверзов Николай Александрович. После войны стране нужен был кирпич, чтобы восстанавливать разрушенное хозяйство. Да завод и сам уже требовал ремонта. Завод был маленький, а неполадок много. Оборудование плохое и быт рабочих, которых осталось немного, - не налажен. Постепенно завод восстанавливают. А в 50-е годы планы выпуска кирпича рабочие выполняют и даже перевыполняют. В 1952 году Чебсарский кирпичный завод получает денежную премию за второе место по итогам всесоюзного социалистического соревнования за 4-ый квартал 1951 года. (На фото: Кирпичный завод, отд. заливка. Бригадир Хорунжа. 1952 г.)
 
Второе замужество
 
     Второй раз замуж Таисия вышла на 40-м году. Муж был из Юрочкина, из деревни Гороховское - Василий Павлович Соколов (на фото). В семье мужа было 7 парней и 3 девушки. Из семи братьев пятеро погибли на войне.
     Труженица тыла Таисия Александровна 20 лет отработала на кирпичном заводе - дольше муж не дал работать. Василий Павлович устроился на зеркальный завод столяром. Для сына Коли - ему было уже 17 лет - выхлопотал место на учебу на столяра от зеркального. 
     За тысячу рублей купили домишко. Завели скотину: сначала коз, а потом разжились и корову купили – красную. Потом полегче стало, коз порешила. Было две коровы, овцы. Огород разработали - картошку сажали. Хозяйство большое.
     Когда муж умер две коровы да теленок были. Таисия одну корову оставила, остальных продала. Через семь лет Таисия Александровна и эту корову продала: кормить нечем  было – сенокоса не давали - и купила дом напротив за 1550 рублей. Хотя домишко был невелик, но когда Чебсарская школа была большая, пускала школьников из деревень на постой.
 
Настоящее время   
 
     Уже 40 лет она живет в доме № 41 на улице Батулиных в Чебсаре. Одна живет, только социальный работник приходит. Сын Коля умер в 2012 году. Из родни две внучки, да две правнучки остались - живут они в Вологде. Но Таисия Александровна на жизнь не жалуется. Не смотря на то, что ей уже 101 год, оптимизма она не теряет.



По материалам исследовательской работы
Ильи Кокорина,
ученика 9 класса Чёбсарской школы.


Опубликовано в газете "Звезда". № 41 от 30 мая 2015 года.

Николай Скорюков – легендарная личность Пачевской школы

20 марта Николай Михайлович Скорюков, бывший учитель производственного обучения Пачевской средней школы, отметил юбилейный день рождения - 80 лет. В Железнодорожном поселении - это легендарная личность, человек, который оставил добрый след в истории колхоза "Заря", в истории Пачевской школы и в сердцах многих поколений выпускников.
 
    Родина Николая Михайловича - Тотемский район. Свою трудовую деятельность он начал помощником мастера в лесопункте. Именно в это время он познакомился со своей будущей женой. Она работала учительницей географии в местной школе, была секретарем комсомольской организации. Бойкая, активная девушка. Вскоре молодые справили свадьбу. В начале 60-х годов Николай Михайлович решил получить образование, тем более жена настаивала, и руководство рекомендовало. В итоге по направлению от лесопункта он поступил учиться на механика в Череповецкий лесомеханический техникум. Дали в общежитии комнату. Началась новая жизнь, которая вскоре… стала его напрягать. Он начал тосковать по дому, по своей любимой жене. Расставание с ней давалось ему с трудом, и он принял решение перейти учиться на заочное отделение. Но супруга, узнав об этом, сама кардинально поменяла свою судьбу и переехала жить поближе к  студенту-мужу. Она устроилась на работу учителем биологии и географии в Охотничью восьмилетнюю школу Железнодорожного поселения. Квартировалась у жительницы деревни Покровское. Николай Михайлович на поезде доезжал до Шеломова, а потом бежал 8 км на встречу с ней.
       Его жена Александра Павловна была непоседой, сразу же с головой включилась в работу и взвалила на себя массу общественных нагрузок, успевая повсюду. Но даже в беге дней она не забывала о своей мечте - вернуться на родину, как только муж получит диплом. Но председатель колхоза "Заря" Д.М. Кузовлев в отношении молодой перспективной пары специалистов строил другие планы. Он сумел уговорить Николая Михайловича, выпускника техникума, остаться работать главным инженером. А жена его была назначена директором Пачевской восьмилетки. Так они остались в Паче, которая стала их второй родиной.
    Николай Михайлович, работая в колхозе инженером, вел еще и курсы по подготовке механизаторов, так как кадровый вопрос в хозяйстве стоял остро.
    Вскоре на средства колхоза была выстроена новая школа в центре деревни, и через некоторое время после открытия руководителем ее назначили его жену. На долю Александры Павловны выпали большие свершения в развитии образования на селе. Выпускники стремились уезжать в город, в хозяйстве катастрофически не хватало кадров. В 1972 году вышло постановление Правительства РСФСР о введении в школах производственного обучения. Дмитрий Михайлович Кузовлев был уверен, что подготовка механизаторов в школе будет способствовать закреплению выпускников в колхозе, поэтому не только поддержал идею, но и, заручившись поддержкой правления, выделил для обучения школьников технику и направил одного из своих лучших специалистов. Им был… Николай Михайлович Скорюков.
    -  Я была категорически против, чтобы Николай работал в школе. Он по характеру очень мягкий, поэтому считала, что ему будет не под силу справиться с учениками, - вспоминает Александра Павловна. - Да и иметь в подчинении мужа - это слишком!
     Но ее сомнения оказались напрасными. Николай Михайлович органично вписался в структуру образовательного процесса. Ученики любили и уважали его за спокойный нрав, за преданность делу, за умение разговаривать с учениками на равных. Он был противоположностью своей строгой жены. Вел уроки труда, черчения и уроки по изучению трактора и сельхозмашин. В то время разделения между мальчиками и девочками не было, на трудах все одинаково занимались в мастерской, которая была хорошо укомплектована - токарными станками, верстаками, разным инструментом по обработке металла и дерева. И надо заметить, девчонки не роптали: пилили, строгали, колотили, выпиливали лобзиком и так далее наравне с одноклассниками-мальчишками. Да, шить, варить, вязать они не научились, но забить гвоздь точным ударом, распилить доски и выполнить другую мужскую работу - эти умения закрепились у них на всю жизнь.
    Но особенно привлекала ребят техника, они были готовы дневать и ночевать рядом с ней. И опять же девчонки и мальчишки были на равных, все вначале получили навыки вождения и ремонта техники, а на итоговой аттестации сдавали экзамены и получали водительские права. Некоторые девушки даже оставались в колхозе и работали трактористками.
    Одним из важнейших условий закрепления молодежи на селе была работа в ученической производственной бригаде. Ее в школе создали в 1975 году. Задействованы в производственном процессе были учащиеся 7-9 классов. Вначале бригада занималась выращиванием капусты и корнеплодов для кормления скота на фермах колхоза. Но трудились ребята неохотно, так как слишком много было монотонного ручного труда - высадка рассады, прополка, полив, уборка. В 1977 году впервые самостоятельно посеяли зерновые, интерес появился! Но урожай убирал колхоз - не видно результата. Опять минус. И тогда появилось оптимальное решение - выращивать лен! Силами ученической производственной бригады обрабатывалось 54 га пашни, из них 30 под лен, 20 - под зерновые культуры, а также выращивали овощи для организации питания в школе. Всю работу ребята выполняли сами: обработка почвы, внесение удобрений, посев, уборка проходили под руководством учителя производственного обучения Николая Михайловича Скорюкова, заместителя директора по производственному обучению Вихаревой Людмилы Петровны и агронома-наставника Анастасии Ивановны Денисовой. Весной и осенью ребята работали в две смены, с 8 до 21, как настоящие селяне. Многие хорошо разбирались в технике, помогали учителю подготавливать к работе льнокомбайны и подборщики, ремонтировали трактора и прицепную технику, сами отвозили головки льна на сушилку. Между Правлением колхоза и ученической производственной бригадой был заключен договор, согласно которому колхоз оплачивал работу учащимся и, кроме того, перечислял на спецсчет школы 20 % от реализации продукции льна. На заработанные деньги по решению совета бригады были приобретены для школы музыкальные инструменты для ВИА, удалось купить трактор МТЗ-80, машину ГАЗ-52. Деньги также вкладывались в ремонт здания, заработала в полной мере столовая, в которой уже питались не только ребята, проживающие в пришкольном интернате, а весь коллектив образовательного учреждения. Производственная бригада и ее успехи принесли школе заслуженную славу. А самое главное - была достигнута цель: выпускники, получив вместе с аттестатом о среднем образовании права, массово оставались в колхозе работать механизаторами, кто-то поступал учиться и возвращался обратно уже дипломированным специалистом. За достижения Александра Павловна, как директор, была награждена орденом "Знак Почета", а Николай Михайлович - медалью "За преобразование Нечерноземья".
    Воспитанники Николая Михайловича как девушки, так и юноши, занимали призовые места в районных и областных конкурсах пахарей производственных бригад, а в 1980 году учащаяся 9 класса Елена Соколова (сейчас у нее фамилия Изюмова) заняла первое место среди девушек по Северо-Западной зоне на Всероссийских соревнованиях юных пахарей в г. Воронеже. За результаты 1984 года ученическая производственная бригада стала участницей ВДНХ в г. Москве. Руководители бригад: Сергей Никитин, Игорь Денисов, Ольга Яцук, Ольга Калинина были награждены медалями ВДНХ, денежными премиями и почетными грамотами Министерства сельского хозяйства РСФСР. А их учитель Николай Михайлович Скорюков награжден бронзовой медалью ВДНХ. 
     Сегодня даже представить сложно, какую ответственность нес Николай Михайлович, как учитель производственного обучения. За ним были закреплены мастерская, кабинет машиноведения, гараж, вся техника и ее обслуживание, обучение практической езде. А самое главное, он отвечал за жизнь и здоровье учащихся. Понятно, что одним из приемов воспитания в то время было доверие к ребятам. Взаимопонимание, уважение к труду учителя и ученика давали свои положительные результаты. 
     В 1995 году Николай Михайлович ушел на заслуженный отдых. Так уж получилось, что своих детей они с супругой не нажили, всю заботу, любовь отдавали своим ученикам. Поэтому для них было очень важно сохранить прежний ритм ежедневного труда. Время перестройки заставило тогда многих пересмотреть взгляды на ведение домашнего хозяйства, которое стало большим подспорьем для семей в трудный период. Но Скорюковы завели коров, телят, поросят, стали обрабатывать гектары земли совсем не для того, чтобы выжить, а чтобы не остаться без дел, не сидеть, сложа руки. Лет шесть назад они только перестали держать скот. Но зато продолжают обрабатывать 25 соток земли, садят картошку, выращивают разные овощи, у них большой сад. Поэтому и трактор у них до сих пор на ходу. Николай Михайлович с нетерпением ждет весны, чтобы выехать снова в поле и вдохнуть полной грудью любимый запах свежевспаханной земли.


Опубликованов в газете "Звезда". № 21 от 21 марта 2015 года.
Авторы: 

СПК «Русь» освоил финские технологии по сушке зерна!

В 80-90-е годы 20-го века колхоз "Советская Россия" (ныне СПК "Русь") был поделен на три бригады. Назывались они просто: Квасюнинская, Центральная, Полежаевская. Посевной клин зерновых составлял примерно 2500 га, лен занимал до 500 га, выращивались продовольственный картофель, кормовые корнеплоды, в три срока сеялись зернобобовые культуры. Не забыта была и озимая рожь. Пшеница Русо, ячмени Отра и Роланд, овсы Боррус и Улов, озимые сорта ржи  Чулпан и Вятка-2 давали неплохие урожаи на хорошо удобренных минералкой полях. Получить меньше 20 ц/га считалось просто "не прилично", и бригады ежегодно соревновались между собой. Все собранное зерно дорабатывалось у себя в хозяйстве на 4-х зерновых сушилках, две из которых (СЗБВС-5 и КЗС-10) находились в центральной и по одной - тюменской ромбической - в отдаленных бригадах. Все они работали на жидком топливе. Опытные квалифицированные сушильщики - Василий Колесов, Александр Алексеев, Борис Груздев, Павел Мельников и многие другие,  получали не только фуражное зерно, но и кондиционные семена.
 
       Шли годы, менялись нравы, руководители, "много воды безвозвратно утекло с тех пор". Нет больше в сельхозпредприятии такого сушильного хозяйства. Сегодня СПК "Русь" работает одной, не такой уж большой, но очень сплоченной бригадой механизаторов и специалистов. Каждый из них мастер своего дела. С ранней весны и до поздней осени трудятся они в полях, освоив всю современную технологию выращивания зерновых культур и заготовки кормов, переходя с одного вида мощной высокопроизводительной  техники на другой. Зерновой клин, как и прежде, большой. В этом году, по сравнению с прошлым, он был увеличен на 440 га за счет посеянной на Чернеевских землях пшеницы и составил 3192 га.
     Производство зерна - это один из основных видов деятельности СПК "Русь", дающий прибыль от реализации полученной продукции. Неслучайно хозяйство ежегодно лидирует в районе по урожайности (29 ц/га в амбарном весе в 2014 году),  валовому сбору и вот уже много лет никому не отдаёт переходящий кубок - приз имени Героя Социалистического труда     Кадыкова Г.А. за высокую культуру земледелия. 
    Но есть одно "но"…   60 % собранного зерна сельхозпредприятие вынуждено сдавать на доработку и хранение в ООО "Шекснинские корма" (КХП), так как своё сушильное хозяйство не справляется с такими объёмами. Поэтому руководство решило в этом году осуществить давно задуманные планы.
     Реконструкция старой сушилки СЗБВС-5 в селе Чаромское началась в конце июня. Новое оборудование фирмы "АНТТИ" было закуплено в Финляндии. Контракт на его поставку и монтаж хозяйство заключило с  ООО "Еврохимсервис", которое является эксклюзивным дилером компании "АНТТИ" и осуществляет бесплатную разработку индивидуального проекта с привязкой к существующему производству.
     Непосредственно монтаж под контролем финского представителя вела компания "Вологдамонтажстрой", в которой ежегодно проходят практику студенты факультета механизации ВГМХА имени Н.В. Верещагина. Группа студентов третьего курса мехфака из 6-ти человек под руководством преподавателя Дмитрия Александровича Пустынного вела монтаж сушилки и параллельно ремонтные работы старого сортировального оборудования около двух месяцев. Для ребят это была не только  грамотная практика, но и возможность   хорошо заработать. К сожалению, по словам Дмитрия Александровича, лишь только 10 % выпускников мехфака идут работать в сельское хозяйство, остальные предпочитают применять полученные знания в других, более перспективных сферах деятельности.
     Первое зерно на сушилку поступило в  сентябре к концу уборки.  Но опытные сушильщики хозяйства по достоинству успели оценить работу нового оборудования. Самый опытный из них - Валерий Касторьевич Тюрмаков начинал с квасюнинской сушилки, многие годы проработал на Полежаевской. По его словам новую сушилку с теми не сравнить. Преимуществ много.  Во-первых, оно работает на природном топливе - это природный газ.  Все оборудование - из оцинкованной стали.  Производительность - 100 тонн в сутки при снятии четырех процентов влажности. После смены культуры или сорта накопительные бункеры легко чистить. Достигнута основная цель. Сушилка реконструировалась как семенная, и теперь хозяйство сможет получать  кондиционные семена высоких репродукций в ещё больших объёмах, войти в областную систему семеноводства и обеспечивать семенным материалом сельхозпредприятия своего и других районов области.
     И это еще не все. Там, где когда-то давно стояла КЗС-10, уже готов фундамент, на котором обозначено место  будущих четырех силосов (бункеров) для хранения зерна вместимостью 400 тонн каждый. А рядом разместятся две фуражные сушилки производительностью в комплексе  400 тонн в сутки. Оборудование на них тоже будет финское.
    Радуется душа за хозяйство, и сердце переполняет чувство гордости за неравнодушных людей, настоящих тружеников, работающих на Шекснинской земле. Пока они есть, будет жить и сельское хозяйство.
 
Наталья СИНОВА,
главный специалист Управления сельского хозяйства
и продовольствия.
 
 
Авторы: 

Царёвские истории

Нине Павловне Калиничевой – больше девяноста лет, из них почти восемьдесят она прожила в обычной русской деревне Белозерского района. Сейчас Н.П. Калиничева живёт в Шексне. Журналист газеты Алексей Долгов побывал у неё в гостях. Поговорили о коллективизации, репрессиях, войне, о  жизни людей в то непростое время.  

Из Подсосенье – в Царёво
 
     В уютной комнате Н.П. Калиничевой взгляд останавливается на старой фотокарточке, висящей на стене. Фотография датирована поворотным в истории России 1917 годом. Бабушка Нина поясняет:
     - Это папа с мамой фотографировались в Белозерске. Мама ездила его провожать на войну. А ещё у меня был брат и три сестры. Теперь уж нет никого. Одна я зажилась.
     На секунду бабушка Нина призадумалась и начала вспоминать свою молодость. Несмотря на солидный возраст, память у Нины Павловны – дай Бог каждому.
     Папа умер рано, когда Нине было всего пять годиков. Вспомнила она, как до четвёртого класса училась в родной деревне Подсосенье Белозерского района и без запинки отчеканила, что деревня относилась к Ленинградской области Череповецкого округа Белозерского уезда Шольской волости. С пятого класса учиться нужно было идти в Шолу, за двадцать километров, из них пять километров – через лес по болоту:
     - Я в Шоле у тётки жила и домой приходила лишь на выходные. Сапог не было, и по болотной воде шла в тряпичных «котах». Ноги стали болеть, и мама перестала отпускать в школу. Приходили к нам из сельсовета и уговаривали маму, чтобы она снова отправила меня учиться.
     …Сейчас Нина Павловна живёт в Шексне, у своей дочери Дины Александровны. В Шексну она переехала сравнительно недавно, когда уже одной жить стало трудно.
     Глядя на карту, убеждаешься, как далеко от цивилизации жила Нина Павловна. Ни дорог, ни городов: кругом поля, леса и озеро Сотозеро, по берегам которого всего несколько деревушек. Деревня Подсосенье – на правом берегу, а на левом – Царёво. Там – в Царёве, Нина Павловна и встретила свою любовь – Александра Захаровича. Дождалась его с финской, и в 1940 году сыграли свадьбу:    
     - Когда замуж вышла, через озеро переехала в Царёво, там всю жизнь и прожила.
     В июне 1941 года молодые супруги Калиничевы решили купить себе домик у односельчанина Павла Артамонова:      
     - Сговорились о цене в 400 рублей. Александр Захарович отдал деньги, вернулся домой. Вдруг всех вызывают на митинг и сообщают, что фашисты напали на СССР. Павел Артамонов подошёл к Александру Захаровичу и со словами «Возьми, товарищ. Может, и не свидимся» отдал деньги обратно. Так и получилось. Убили Павлуху-то.
     Муж ушёл на фронт, Нина Павловна стала жить с престарелыми свёкром и свекровью, а в ноябре родила своего первенца.
 
О колхозах и репрессиях
 
     О довоенном времени Нина Павловна вспоминает:
     - Небогато жили, но дружно. Были октябрятами, потом пионерами, и комсомольцами. Когда стали создаваться колхозы, то на деревенском сходе в Царёве колхоз решили назвать «Красный остров», так как кругом были озёра да реки. Сначала в колхозе была одна деревня, а потом стало четыре.
     На избе-читальне, на магазинах были развешаны агитационные плакаты с лозунгом: «Сделаем колхозы большевистскими, а колхозников – зажиточными». Конечно, были и противники колхозов. Как рассказала Нина Павловна, они стращали, мол, если вступите в колхоз, так всё будет общее - даже женщины.
     Вспомнила Нина Павловна и о репрессиях. Рассказала она, как в деревню Кузнецово ночью приехали НКВД-шники и почти всех мужиков увезли. Ни один не вернулся. И сейчас, спустя много лет, Н.П. Калиничева уверена, что в этих беззакониях Сталин был невиновен, а вот на местах представители власти «перегибали»:
     - У нас в Царёве одного хотели раскулачить, но деревенский сход не позволил это сделать. Председатель сельсовета на колхозном собрании не лукавил, мол, нужно, Пётр Петрович, вас «раскулачить», но все женщины и мужики были категорически против. Кулаками называли тех, кто имел наёмных работников, а Пётр Петрович вместе со своими сыновьями своё имущество нажил честным трудом. А вот Павла Матвеевича всё же раскулачили, хотя собрание тоже не поддержало это решение. У него был дом хороший, мельница. Всё забрали. Он занимался изготовлением шуб, и когда его раскулачили, то стали эти шубы продавать. Никто из деревенских покупать не стал. Все понимали, что несправедливо поступили с Павлом Матвеевичем и жалели его. Мужик работящий был. Уехал из деревни в Шолу и там другой дом срубил.
    Много было трудностей, но жизнь потихоньку налаживалась, праздники справляли, в колхозах работали. Может, и хорошо бы стали жить, если б не война…   
 
Война
 
      Мужчины ушли на фронт. В Царёве остались старики, женщины и дети.
     Жили и работали вместе с финнами, выселенными ещё до войны из приграничных районов. В деревню они пришли вместе со своей живностью – с коровами, телятами. Всего шесть семей:
     - Некоторые из них по-русски не понимали. Жили дружно. Люди они работящие. Помню, когда замуж выходила, то одна из финок – Мария – связала и подарила мне рукавички и шапку. Во время войны на «пятаке» был лагерь военнопленных. Одну молодую девушку-финку, знавшую русский язык, иногда возили туда в качестве переводчика. Сейчас она живёт в Вологде.
     ... С началом войны трактористов в деревне не осталось, лошадей тоже не стало. Пахали на себе. Шесть женщин тянули за верёвки, а седьмая – за плугом. Потом женщины освоили тракторы. Во время сенокоса деревенский сторож обходил деревню в два часа ночи, стучал в дома и будил всех на работу.
     В 1943 умер свёкор, через год Нина Павловна похоронила свекровушку и всё ждала вестей от мужа:
     - Сердце ныло. Думала, вдруг убьют. Работаем в поле и ждём почтальона, а как увидим его, так сердце ёкает. Принесёт хорошее письмо – все пляшем, а худое – так плачем.
     Из двадцати мужчин, ушедших на фронт из Царёво, не вернулись одиннадцать. Те, кто пришли, многие остались на всю жизнь калеками – без рук, без ног. В мае 1944-го вернулся Александр Захарович.
     Н.П. Калиничева:
     - Как-то раз ночью слышу стук в дверь. Открываю, а на пороге муж стоит. Два месяца не было от него писем. Я уж думала, что убит. Оказалось, что всё это время он был в Иркутске – в госпитале, а не писал, потому что жить не хотел.
     Александр Захарович на фронте был связистом, носил за спиной рацию, застудил спину, стали болеть лёгкие. Он подозревал, что у него смертельно опасный туберкулёз, и даже хотел броситься под поезд. Но доктор дал ему умный совет: «Поезжай домой, к жене, и детей рожайте. Всё будет хорошо».
     Так и получилось. Болезнь оказалась хоть и тяжёлой, но не туберкулёзом. Вернулся Александр Захарович домой, и через год родилась у них дочь, а потом еще четверо детей – и все здоровые.
 
Лоскутки воспоминаний
 
     Александр Захарович долго не прожил – болезнь, полученная на фронте, его не оставила. Нина Павловна работала в колхозе, воспитывала детей, потом вышла на пенсию.  Думала отдохнуть, да опять в колхоз позвали – коров много, а доярок мало. Еще пять лет дояркой отработала. А потом лён убирала.
     Жили люди в деревнях, работали, детей рожали, а сейчас…
     - Недавно прочитала статью. Пишут о трудностях жизни в деревнях. Умирают деревни. Как прочитаю, так спать не могу, - с болью говорит Н.П. Калиничева. - И в моей родной деревне уж никого нет. Один мужичок остался.
 
P.S. Хоть бабушке Нине и больше девяноста, она активно следит за новостями, пользуется «мобильником», читает газеты, размышляет о современных событиях, а долгими вечерами перебирает пёстрые лоскутки воспоминаний. Есть что вспомнить.

Чемпионка и звеньевая Фаина Зорина

«С задором, с огоньком трудится каждый из них, кто на колхозной ферме, кто в цеху завода, кто на лесоучастке. Любовь к своему делу, настойчивость в достижении поставленной цели, стремление к знаниям помогают им в работе и учёбе, ставят их в ряды новаторов, передовиков… Бери с них пример…».
 История страны, города, посёлка складывается из истории человеческих судеб. Каждая семья неповторима своей жизненной дорогой, своим укладом и традициями. Избирательна человеческая память. Она хранит то, что дорого и мило, что добыто нелёгким трудом… Почему в памяти людей одни живут ярким пламенем, а другие уходят на второй план или исчезают вовсе? Ответ на этот вопрос не может быть однозначным.
 
    Я задумалась об этом, когда прочитала книгу очерков о вологодских комсомольцах  автора К. Бойко. Книга эта особенная: её вместе с другими документами из семейного архива Фаины Михайловны Зориной передал школьному музею писатель-краевед, большой друг школы Владимир Николаевич Протопопов. В аннотации к книге читаем: «С задором, с огоньком трудится каждый из них, кто на колхозной ферме, кто в цеху завода, кто на лесоучастке. Любовь к своему делу, настойчивость в достижении поставленной цели, стремление к знаниям помогают им в работе и учёбе, ставят их в ряды новаторов, передовиков… Бери с них пример…».
    Я подумала, сколько книг написано о наших земляках, достойных воинах и тружениках! И сколько ещё будет написано!
         Глава о Фаине Михайловне называется «Звеньевая Фаина Зорина». Книга издана в 1952 году Вологодским областным издательством.
    Семья Зориных известна не только в нашем районе, но и далеко за его пределами. Каждый член этой семьи внёс огромный вклад в историю района, области, страны!
         Не раз районная газета писала об отце – Михаиле Яковлевиче Зорине, председателе колхоза «Политотделец». Мы знаем, что этот колхоз находился на месте нынешнего района гидросооружений.
      Михаил Яковлевич Зорин – уроженец деревни Дроздово Никольского сельсовета. Крестьянский сын, в 17 лет он ушел на фронт, сражался с Юденичем. Домой был комиссован по состоянию здоровья. Искренне верил в коллективизацию и принял самое активное участие в организации колхозов в районе. Деловые качества, непоколебимая вера в светлое будущее помогли     М. Я. Зорину в кратчайший срок вывести в передовые колхоз. Уже тогда здесь получали по 17-19 центнеров зерна с гектара, годовой надой молока от коровы у передовых животноводов достигал 3000 килограммов. Лучшие свинарки получали за год от одной свиноматки по 20-22 поросёнка.
    В те годы хозяйство было неоднократным участником Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве. Была там и его жена Анастасия Павловна – одна из лучших свинарок колхоза. 5000 голов скота прошли через её руки.  В 1938 году об опыте работы А. П. Зориной рассказывала в одном из номеров газета «Правда».
         Сколько успел бы сделать мужественный, сильный Михаил Яковлевич, если бы не война…Она унесла жизни их сына Льва, самого Михаила Яковлевича и двух его братьев – Петра и Александра.
         Не сдалась злой судьбе Анастасия Павловна - вместе с дочерью Фаиной она упорно занималась любимым делом. Сохранилась фотография, на которой Фаина запечатлена с «мамиными питомцами». Любовь к животным, к крестьянскому труду, желание помочь родному колхозу способствовало выбору профессии. Фаина стала агрономом.
         В школьном музее сохранился подлинник Удостоверения Вологодского Управления сельского хозяйства от 17 июля 1961 года, выданного агроному Зориной Фаине Михайловне в связи с тем, что ей предоставляется право самостоятельного проведения полевой апробации сортовых посевов сельскохозяйственных культур. Вдумайтесь! Полевая апробация сортовых посевов! Это очень ответственно! Страна ждёт высокопродуктивных культур, что обеспечило бы её хлебом.
         Фаина Михайловна любила учиться. Вместе с библиотекарем Михаилом Быстровым они отобрали книги по льноводству и прочитали их всем льноводческим звеном. Не пропускали девушки ни одной статьи, посвящённой льну. Вместе читали, обсуждали, брали важное на заметку.
         В музее хранится несколько удостоверений о повышении ею квалификации в Ленинградском сельскохозяйственном институте; во Всесоюзном научно-исследовательском институте льна; в Вологодской средней сельскохозяйственной школе по подготовке председателей колхозов; Вологодской школе повышения квалификации сельскохозяйственных кадров при Вологодском молочном институте.
         Фаина Михайловна была эрудированным, увлечённым человеком, отзывчивым на чужую беду. О её увлечении спортом К.Бойко писал в книге «Твои товарищи»: «Фаина ещё школьницей полюбила спорт. Летом в свободные часы занималась лёгкой атлетикой, зимой ходила на лыжах. В окрестностях деревни  Демсино, где она живёт, будто нарочно для лыжников чередуются холмы и низины…
         А теперь, когда на комсомольском собрании её  избрали членом комитета ВЛКСМ и поручили руководить культурно-массовой работой, Фаина горячо взялась за дело: организовала молодёжь на строительство спортивной площадки. Комсомольцы обратились к председателю колхоза с просьбой выделить им средства на спортивные костюмы, мяч…».
         «Гурий Устинович (председатель колхоза «12 декабря», в котором начинала работать Фаина), конечно, ничего не имел против. Однако подумал: «Увлекутся спортом, не стали бы работать хуже». На первый раз он пообещал подумать, рассчитывал, что молодёжь забудет о своей затее. Но комсомольцы были настойчивы. Секретарь партийной организации даже пристыдил председателя:  «Молодёжь у нас работает замечательно, а ты отказываешь ей в необходимом».
         Занятия спортом не помешали: трудились молодые колхозники ещё лучше, меньше уставали и к обязанностям своим все относились честно. А Зорина всегда была первой на любой работе, душой болела за порученное дело.
    Когда Фаина уезжала на областные или на республиканские соревнования, Гурий Устинович, зная, что она и часу лишнего там не задержится, видно уж просто для порядка, строго наказывал:
   - Возвращайся скорее. - И улыбаясь, добавлял:  да с новым рекордом, смотри…».
         Фаина была чемпионом области по толканию ядра. Когда она приезжала на областные соревнования в составе сборной района, её узнавали все: «Смотри: в сиреневой майке – чемпионка Фаина Зорина».
         Как о собственных детях заботилась Фаина Михайловна о посевах. Много было пережито тревог и волнений, прежде чем маленькие слабые ростки вытянутся и окрепнут. Вдруг на поле начали появляться сорняки. Как выполоть их, чтобы не повредить нежные стебли льна? Девчата по совету агронома вышли в поле босые, осторожно выдергали весь осот и васильки.
    Возвращусь вновь к книге К.Бойко: «Но вот, когда тонкие стебли льна достигли примерно восьми - десяти сантиметров, начались проливные дожди. И снова у девчат волнение – «не погибнет ли лён, ведь он ещё не успел окрепнуть». Но растения хорошо переносили дожди, и в первые же солнечные дни лён зацвёл. Зацвёл почему-то раньше срока, когда ещё не достаточно развилась корневая система. Но и это, как оказалось, не помешало успеху. В июле в колхоз приехал главный агроном района и похвалил девчат. На поле стоял густой лён: местами он достигал в высоту больше метра.
     «… И вот теперь, когда казалось, что урожай был в их руках, снова неожиданно пришла беда. Девчата долго сидели в этот вечер у Фаины. Подсчитали, что, если даже дождь кончится завтра, всё равно уборку не закончить в срок. Правда, если бы в поле вышло сразу человек сорок…
     - Но где же взять столько рабочих рук, ведь в колхозе идёт уборка зерновых! Завтра иду в райком!».
         Вспомнила Фаина наказ секретаря райкома комсомола Портнова: «Если у тебя беда какая – не сиди дома, иди к людям. Они всегда помогут тебе».
         Вот почему к ней пришло это решение – обратиться за помощью в райком…
    - Случилось что-нибудь? – поднялся навстречу Фаине секретарь райкома, когда она вошла к нему в кабинет. Девушка коротко поведала о беде.
   - А мы уже подумали, как помочь вашему звену, - сказал он.- Комсомольцы льнозавода сегодня после смены приедут к вам в колхоз, а завтра – воскресенье, значит на целый день.
    Фаина с благодарностью пожала секретарю райкома на прощанье руку.
         «Комсомольцы добились своего: в первый же год звено Фаины Зориной, несмотря на проливные дожди, собрало по семи центнеров волокна и по пяти - льносемени с гектара.
         И снова подруги провожали свою звеньевую на республиканские спортивные соревнования в город  Краснодар. А Гурий Устинович, как всегда, напутствовал Фаину: «Смотри, возвращайся с новыми рекордами».
         Как романтическая песня звучат эти слова… А разве мало сейчас таких увлечённых мальчишек и девчонок, которым интересно всё и которые достигают высочайших результатов в работе и спорте. Вот она, связь поколений, тот стержень, что составляет основу характера русского человека.
         6 августа – день памяти, в этот день ушла от нас Фаина Михайловна Зорина. Она оставила на Шекснинской земле добрый след. Вспоминали её коллеги, управленцы, с которыми ей приходилось решать самые разные проблемы, спортсмены, соседи по дому, близкие и друзья. 
 
Виктория ДУБОВИЦКАЯ, ученица 8 класса Устье-Угольской средней школы.
 
 
Ключевые слова: 

Новый молочный двор ВОРОНЦОВО-2. Весной решили построить, в ноябре сдали

В колхозе им. Суворова построена новая молочная ферма Воронцово-2 на 240 голов. Ее возведение началось весной прошлого года, а 25 ноября сюда были поставлены коровы.
     Капитальное здание из кирпича, новый молокопровод, холодильник, водонагреватели, транспортеры для удаления навоза, механизированная раздача кормов. Условия  для коллектива ферме
(здесь работает 14 человек) несравнимо лучше, чем на старой  Ларионовской ферме, которая годится теперь разве что под снос.
     Но у председателя колхоза им. Суворова Н.А. Соколова свои планы насчет ларионовского двора – оставить от него только фундамент, а коробку сделать новую и разместить здесь телят, для которых помещений хронически не хватает.  Пока эта идея, как говорится, только  на стадии планов в голове руководителя, поскольку нереальная цена на дизтопливо заставляет отойти всем хорошим задумкам о дальнейшем развитии хозяйства очень далеко на задний план. С конца прошлого года солярка «сошла с ума»: до недавнего времени самое дешевое топливо догнало  по цене самый лучший по российским меркам 95-й бензин! Так, если прошлой весной тонна солярки с доставкой  стоила 18 тысяч рублей, то нынешней весной она обойдется сельхозпроизводителям уже в 30 тысяч рублей. Как говорится, не слабо!
      Понятное дело, что мечтать о строительстве новых животноводческих помещений председателю колхоза им. Суворова  Н.А. Соколову – напрасная трата времени.  Сегодняшняя финансовая арифметика в хозяйстве простая: в месяц получают деньги только за молоко –   в среднем 1 миллион 450 тысяч рублей (закупочная цена на литр молока при жирности 3,4 % - 14 рублей 50 копеек – это для сравнения с «магазинной» ценой). Из этих полутора миллионов рублей 600 тысяч – зарплата без налогов, еще 400 тысяч – плата за электроэнергию. И все – деньги кончились! Какой уж тут телятник.
       Хотя он очень нужен для того, чтобы вырастить  своих нетелей. В новой ферме Воронцово-2  стоит 198 буренок, а рассчитана она на 240, есть, где разместить животных и тем самым увеличить поголовье. Именно об этом и говорила в мае прошлого года первый заместитель губернатора Вологодской области Т.П. Бритвина, когда побывала в колхозе им. Суворова, увидела ларионовскую ферму-развалюшку и поставила задачу - строить новый кирпичный двор в Воронцово, пообещав включить колхоз в программу «Развитие молочного животноводства в Вологодской области». В рамках этой программы хозяйствам компенсируется из областного бюджета половина затрат на строительство.  Свое обещание Тамара Павловна выполнила: в прошлом году колхоз им. Суворова получил 3 млн. 200 тыс. областных рублей. Хорошая поддержка, но двор обошелся в 15 миллионов. И чего скрывать, что в хозяйстве очень рассчитывают на то, что компенсация будет выплачена полностью. 
       Опять же новый двор нынешней зимой  показал себя не с лучшей стороны. В князьке крыши фермы сделан световой короб из поликарбоната. Это большой плюс, поскольку в помещении действительно очень светло. Огромный минус в том, что жалюзи для проветривания, установленные все в том же князьке и открываемые с помощью  длинного рычага, примерзли, наверное, до весны. В помещении двора настолько высокая влажность, что коровы стоят, будто ежики в тумане. Влага конденсируется на потолке и дождем проливается вниз. Лужи на полу – это еще ерунда. Самое тревожное  то, что деревянные перекрытия крыши уже покрыты  белым грибковым налетом. Что это значит? Бревна просто сопреют. Выход, возможно, в том, чтобы сделать на крыше вытяжные короба естественной вентиляции, как это делалось испокон веку. Но это не раньше весны. А это снова пусть и не такие большие деньги, но затраты.
       Начальник районного Управления сельского хозяйства и продовольствия Ю.В. Неробов считает, что не стоит опускать руки. Юрий Васильевич  предложил подумать о проектно-сметной документации на новый телятник в Ларионово. Понятно, что денег на него нет, но без документации этот вопрос вообще никогда не стронется с «мертвой точки». А важность телятника в том, что без ремонтного молодняка колхозное молочное стадо не увеличить. Или покупать нетелей в других хозяйствах района, что снова упирается в финансовый вопрос.
      И все же надо помнить главное, пусть и при некоторых недостатках, но новая капитальная ферма (о необходимости которой в хозяйстве  говорили уже лет десять) построена. В прошлом году колхоз им. Суворова получил из областного бюджета самую большую сумму в качестве компенсации за строительство, чем другие хозяйства, участники программы. И в этом году из областного бюджета хозяйства получат субвенции на приобретение ГСМ и удобрений. В целом в бюджете области по статье «сельское хозяйство» предусмотрена на 2011 год сумма большая, чем в минувшем году.
     … Это дает повод для некоторого, очень осторожного оптимизма, поскольку на ум тут же приходит все та же взбесившаяся  солярка и ее «воздействие» на посевную кампанию. Но давайте доживем до весны…
Екатерина МАРОВА.  
       
Авторы: 

Мы не железные!

Гипсовым колхозницам все равно, что будет с ООО «Искра», а живые люди переживают за будущее хозяйства.

     Александра Федоровича Козлова хорошо знают сотни шекснинцев. Много лет он возглавлял колхоз «Искра Ленина». До этого работал десять лет в Чаромской школе учителем трудового воспитания и военного дела. Три года председателем Чаромского сельсовета. Надо сказать, что председателем колхоза  он стал  несколько неожиданно. Как это было? Александра Федоровича «сосватал» на эту должность также известный всему району человек – председатель райисполкома  Владимир Николаевич Дмитриев, сказав, что ему, инженеру-механику, выпускнику Молочного института в сельсовете делать нечего.
     - Можно сказать, что он меня «сломал», – вспоминает Александр Федорович. – Сергей Егорович Алексеев, который был в то время председателем колхоза «Советская Россия», мне так и сказал: «Ты, парень, видно, пороху не нюхал…». Заставили его слова меня призадуматься, но согласие уже было дано, поэтому отступать было некуда – поехал в колхоз на общее собрание. Так и работал с 1981 года по 1998 год – семнадцать лет.

Крепкие середняки

     - Мы захватили то время, когда наши задумки можно было воплотить в жизнь,- продолжает Александр Федорович. –  Строили фермы. Конечно, не нынешние хоромы,  денег хватало на  деревянные дворы, но они простояли почти до нынешних времен, отслужив не один свой срок. Строили сушилки. Покупали технику. Понятно, что наши колхозы – «Искра Ленина», «Путь Ленина» считались отдаленными, поэтому столько средств в соцкультбыт и производственную базу сюда не вкладывалось, но мы старались сами сделать жизнь колхозников лучше: хозспособом, то есть на свои деньги, построили детский сад, давали  нуждающимся жилье. Школа была. Словом, жизнь налаживалась.
       Тогда в хозяйстве работало около трехсот человек – большая часть в животноводстве. Около полсотни тракторов, 12-15 комбайнов СК-5 «Нива». Обрабатывали около трех тысяч гектаров пашни. Зерновой клин примерно полторы тысячи гектаров  - ячмень, овес, пшеница. Мы еще рожь в обязательном порядке сеяли, поскольку были плановые заготовки и госзакупки. Наша обязательная поставка – 300 тонн. Хоть сам сей, хоть где покупай, но 300 тонн государству сдай! А вообще, продавать зерно тогда было не принято, – закупочные цены были очень низкими.

Кормилец

      Каких-то 25-30 лет назад для колхозов лен был главным источником денег. Звучит непривычно, но Александр Федорович данный факт подтверждает:
      - Мы сеяли 300 гектаров льна. Для нашего хозяйства, которое, я считаю, было средним, - достаточно. А «Советская Россия» и по 400 сеяла гектаров льна, и по 500. Сдавали на льнозавод. Если сегодня выручка ото льна, как  говорится, только колхозу в кино сходить, то в те времена месяцев десять мы на этой выручке жили. Платили нам всегда аккуратно: сдал и деньги сразу получил и уже распределяешь – трактор купить или что-то еще. В начале 90-х один раз за льнотресту с хозяйствами не рассчитались, но снова заставили сеять лен. Потом второй раз мы остались без расчета. Сначала в колхозе им. Кирова, нынешней «Ниве», лен сеять перестали, потом и другие хозяйства от него отказались... 

Льняная романтика

       Нынешняя молодежь даже не представляет, какая это романтика ранним осенним  утром сесть в автобус,  конечный пункт которого назывался «Льняное поле», вместе с парой десятков таких же женщин-добровольцев. У каждой сумка с термосом, бутербродами и вареными яйцами на обед, а еще простое и понятное желание подзаработать. Может, ошибаюсь, но в памяти так и осталась цена на один сноп – 5 копеек. Десять снопов – 50 копеек и так далее. Проворные снопы считали сотнями. А моей мечтой было заработать за день на годовую подписку «Роман-газеты». И зарабатывала. В конце дня лицо от ветра горит, спина не разгибается, на зубах пыль хрустит, однако возвращались, как говорится, усталые, но довольные. Хуже было, когда из-за дождей лен в снопы вязать было нельзя, поэтому для просушки его ставили в конуса. За эту работу платили с сотки.
      - С сотки платили и за ручное теребление льна, - рассказывает Александр Федорович. - Но это уже мало кто помнит, потом теребили машинами. А лучшие колхозницы-ударницы по десять соток льна могли за день выдергать. Я бы сказал, что лен у нас тогда был всенародной культурой, был у нас в крови: и стар, и мал шли его убирать. Потому что надо было убирать лен. В те времена колхозу за счет молока было не прожить – удои были небольшие. В какой-то год мы получили в среднем от коровы 3333 килограмм молока. И это было огромное достижение! А еще мне запомнился лозунг, который  самому пришлось написать, поскольку работал я до армии завклубом в Тотемском районе: «Надоим 1 700 кг молока от каждой фуражной коровы!». Это был конец пятидесятых…

Сплошной  камень

       Бич всех земледельцев - камни в земле. Есть они на полях всех хозяйств. Их убирают, но  камни снова «растут», вылезая из недр на белый свет. Особенно урожайны в этом плане земли бывшего колхоза «Искра Ленина» нынешней ООО «Искра».
      - Подготовим технику к весеннему севу,- вспоминает Александр Федорович. – Отработаем дней пять и всё – снова надо ремонтировать. По тысяче одних только лемехов покупали на весновспашку, не считая других частей плуга – стоек, отвалов, полевых досок. А еще ведь работали сеялки, культиваторы! Наверное, таких полей, как в шигоевской стороне, что начинаются за речкой Чернухой и до самой реки-Шексны, больше в районе нет. От наших механизаторов не раз приходилось слышать, что, мол, руки болят. «Да не от рычагов, - объясняют они. – От кувалды, которой вдоволь приходится помахать, пока за смену штук пятьдесят лемехов сменишь». Районное управление сельского хозяйства  нам даже компенсировало затраты на растениеводство, поскольку работали мы на сильно каменистых полях. Эта компенсация была в виде надбавки на молоко. Если закупочная цена на молоко была 22-24 копейки за литр, то нам доплачивали еще по 30 копеек.

Выращивали нетелей

     От Александра Федоровича узнаю, что три десятка лет назад колхоз «Искра Ленина» занимался выращиванием нетелей, которых потом покупали другие хозяйства.
      - Мы собирали маленьких телочек не только в нашем районе, но и в области. Закупали по 700-800 голов, – слушаю я рассказ своего собеседника. - Выращивали их до нетелей. Получалось неплохо, хотя дело было хлопотное: телки стояли в сараях, распределенные по возрастам. Потом через шесть месяцев их приходилось взвешивать и с одного двора на другой перегонять. Животноводам это очень не нравилось. Но потом хозяйства сами стали заниматься выращиванием нетелей для ремонта стада, и  мы  переключились на молочное животноводство. Подобрали из выращенных в колхозе нетелей  три сотни самых хороших и постепенно стали увеличивать поголовье. У нас стали две статьи дохода – лен и молоко. Зерновые – кормовая база для животноводства, собирали по 12-13 центнеров с гектара.

Счастье – это когда гибрид не взошел!

     Раз мы заговорили про особенности колхозной жизни в советские времена, то надо вспомнить про гибрид («помесь» турнепса и брюквы), который в обязательном порядке должен был расти в каждом хозяйстве. Огромные корнеплоды в измельченном виде должны были включаться в рацион коров, чтобы молока было больше. Александр Федорович вспоминает:
     - Еще в бытность председателем Чаромского сельсовета я всегда присутствовал на заседаниях правления колхоза. Головной болью для любого председателя и для  Алексеева в том числе был гибрид. Я его успокаивал: «Ты, Сергей Егорович, только эти десять гектаров вспаши и прокультивируй, а дальше я этикеточки напишу и распределю: эти рядки – сельпо, эти – больница, это – школа, это – шефы».
        Известный в чаромских краях бригадир Касторий Григорьевич Тюрмаков шутил: «Первая радость – гибрид не взошел!». Маяты с этой культурой и впрямь было много: только взойдет – его блошка ест, потом надо пропалывать, поливать. А рабочих рук и так не хватает. С картошкой, которую также заставляли сажать в обязательном порядке, хлопот было гораздо меньше… Урожай сдавали по мизерным ценам в заготконтору. 
        
Колхозный закат

      Александр Федорович считает, что был такой период в колхозной жизни с начала 80-х до начала 90-х, когда стала она более-менее стабильной и денежной. Как уже было сказано выше, был построен детский сад, ребятишки бегали в школу. Зарплата у хороших доярок и механизаторов доходила до 200 рублей, что по тем временам было очень неплохо. Клуб, медпункт, магазин. Словом, соцкультбыт тоже развивался. В правлении колхоза уже задумывались об организации подсобного швейного производства, чтобы занять женщин. На личных подворьях у сельчан было по несколько коров, а также немало другой живности.  Признаюсь, что Александр Федорович меня удивил, сказав, что одна семья держала больше сотни коров. И были они вовсе не фермерами, а простой семьей, которая жила в деревне. Помните  секретаря парткома колхоза «Советская Россия» Михаила Николаевича Малкова?  Его семья сдавала в год по пять тонн молока! Тогда даже проблема возникла «раздвоения» колхозников – они разрывались между личным хозяйством и колхозной работой. Но потом все покатилось под гору. Сначала пришлось колхозу  отказаться от льноводства. Потом вошло в нашу жизнь явление, которое называется диспаритетом цен: сначала закупочная цена на молоко была 30  копеек, а солярка – 8 копеек. Потом  солярка подорожала до 30 копеек, а молоко стало 20 копеек. Старые молочные фермы пришли в упадок. Денег не было на новое строительство, чтобы заплатить за электроэнергию и горючее. Цены на технику стали космическими. Заработки в колхозе стали такими, что народ стал искать работу за пределами хозяйства. И примерно к середине 90-х из крепких середнячков «Искра Ленина» стала проблемным колхозом.

Как вернуть село к жизни?

     - Когда шесть лет назад хозяйство возглавил  Сергей Владимирович Виноградов, - я к нему долго присматривался, - продолжает свой рассказ Александр Федорович. – Но потом стал уважать за то, что старается он поднять производство, вкладывает в него силы и здоровье. Вижу, что он делает и понимаю, что это правильно. Сегодня заработать на молоке можно только в том случае, если максимально увеличить молочное стадо и перейти на новые технологии, которые позволяют получать продукцию высшего качества по минимальной себестоимости. Надо строить новые большие молочные комплексы. Но без помощи государства, без кредитов хозяйству это не осилить. Времена, когда можно было строить хозспособом деревянные дворы почти в каждой деревне, давно прошли. И как бывший руководитель, я откликнулся на предложение Сергея Владимировича вернуться в строй на должность старшего диспетчера хозяйства. Это было в 2006 году.
     И снова  вернулась в душу старая боль за родную землю, за людей, которые на ней работают, за хлеб, который так трудно дается крестьянам. В 2007 году в Шигоево была реконструирована старая ферма на 250 голов, что стало для нас событием огромного значения. Она стояла заброшенной более семи лет. В прошлом году здесь была проведена реконструкция второго двора с доильным залом.
       Мне сегодня 69 лет. Возраст уже серьезный, но директор по-прежнему не отпускает  на отдых, возложив  на меня очень ответственную работу – помогать нашим ветеранам, бывшим колхозникам, которым сегодня так непросто живется. И хотя  я сегодня не занимаюсь непосредственно хозяйственной деятельностью, но больно было узнать, что хозяйство было исключено из программы «Развитие молочного животноводства», недополучив серьезную сумму денег в свой бюджет, и, как выяснилось на днях, недополучив деньги и за участие в программе развитие льноводства.
     Неужели снова разруха и хаос ждут наши хозяйства «Искру Ленина» и «Путь Ленина»? Сколько надежд за минувшие десятилетия оказались для сельчан напрасными? Неужели государство позволит снова опустеть молочным фермам и зарасти нашим полям?!    
Екатерина МАРОВА.

Авторы: 

Страницы

Подписка на RSS - колхоз